Кто нашел, берет себе

- Хартсфилд? Он сейчас и про мишек Беренстайнов книгу не осилит. - Санитар с серьезным видом стучит себя пальцем по лбу. - У него здесь полная каша. Хотя иногда он тянется к этим штукам. - Он берет электронную книгу «Заппит» ярко-розового девичьего цвета. - У них игры стоят.

- Он играет в игры?

- Господи, конечно, нет. У него регулятор моторики не работает. Но когда я включаю одну из демок, модную прогулку Барби, например, рыбалку в лунке, он смотрит на нее часами. На демке одно и тоже повторяется снова и снова, но понимает ли он это?

- Наверное, нет.

- Правильно. Я думаю, звуки ему тоже нравятся. Все эти «бип», «буп», «буль». Я, бывает, прихожу через два часа, а эта игрушка лежит у него на кровати или на подоконнике, экран темный, батарея разряжена. Хотя для них это не страшно - 3:00 подзарядки, и снова работает. Но он их никогда не заряжает. Может, это и к лучшему. - Эл морщит нос, как от неприятного запаха. Может, хорошо, а может, и нет, думает Ходжес. Пока ему не станет лучше, он будет находиться здесь, в хорошей больничной палате. Красивого вида из окна нет, зато есть кондиционер, цветной телевизор и розовая «Заппит» время от времени. Если бы он был compos mentis - языком закона, мог бы участвовать в своей защите, - ему бы пришлось отвечать перед судом за дюжину преступлений, включая девять убийств. Десять, если окружной прокурор решил бы добавить смерть матери этой мерзости, которая была отравлена. И тогда остаток жизни он провел бы в Вейнсвилльськой тюрьме штата.

Там кондиционеров нет.

- Да расслабься ты, Эл. У тебя усталый вид.

- Нет, со мной все в порядке, детектив Хатчинсон. Приятно провести время.

Эл катит свою тележку дальше, а Ходжес, нахмурив брови, смотрит ему вслед. Хатчинсон? Это еще откуда? Ходжес ходит сюда уже несколько лет, и Эл прекрасно знает его имя. Или знал. Господи, он надеется, что это не первые признаки начала слабоумия.

Первые месяцы четыре или около того у дверей палаты номер 217 дежурили два охранника. Затем один. Теперь ни одного, потому что сторожить Брейди - это пустая трата времени и денег. Вряд ли стоит ожидать побега от человека, который сам не может даже в туалет сходить. Ежегодно начинаются разговоры о том, что его надо перевести в более дешевое заведение на север штата, и каждый раз прокурор напоминает всем и каждому, что этот джентльмен, хоть с поврежденным мозгом, хотя со здоровым, технически все еще ждет суда. Держать его здесь легко, поскольку клиника покрывает большую часть связанных с его содержанием затрат. Команда неврологов - особенно доктор Феликс Бабино, заведующий отделением - находит случай Брейди Хартсфилда чрезвычайно интересным.

В этот день он сидит у окна, в джинсах и клетчатой рубашке. Волосы длинные и неопрятные, но вымытые и сияют золотом на солнечном свете. «В такие волосы какая-то девушка захотела бы запустить пальцы, - полагает Ходжес. Если бы не знала, какое он чудовище ».

- Привет, Брейди.

Хартсфилд не шевелится. Он смотрит в окно, да, но видит он кирпичную стену гаража, единственное, что можно увидеть из этого окна? Знает ли он, что в одном помещении с ним находится Ходжес? Знает ли он, что кто-то находится в одном помещении с ним? Этот вопросы, ответы на которые ищет целая команда неврологов. Как и Ходжес, который садится на край кровати, думая: «Был он чудовищем или еще им есть?»

- Давно не виделись, как сказал сухопутный моряк девушке из хора.

Хартсфилд не отвечает.

- Я знаю, это старая шутка. У меня таких сотни, спроси мою дочь. Как ты себя чувствуешь?

Хартсфилд не отвечает. Его руки лежат на коленях, длинные белые пальцы вяло переплетены.

В апреле 2009 Брейди Хартсфилд угнал «Мерседес», принадлежавший тете Холли, и намеренно въехал на большой скорости в толпу соискателей у Городского Центра Занятости. Он убил восемь и серьезно ранил двенадцать человек, включая Тома Сауберса, отца Питера и Тины. После этого ему удалось убежать. Ноон сделал ошибку - написал насмешливое письма Ходжесу, который тогда уже вышел в отставку.

В следующем году Брейди убил кузину Холли, с которой у Ходжеса намечались романтические отношения. Получилось так, что сама Холли остановила часы Брейди Хартсфилда, почти в буквальном смысле выбив ему мозг Веселым шлепком самого Ходжеса, прежде чем Хартсфилд успел привести в действие бомбу, которая убила бы тысячи подростков на поп-концерте.