Кто натравил Гитлера на СССР. Подстрекатели «Барбароссы»

Англичанам (не без «помощи» Муссолини) удалось взбаламутить сонную тихую заводь Балкан – впрочем, сонной и тихой она была лишь внешне. И теперь, зимой сорокового года, перед Германией вполне реально представал призрак Салоникского фронта. Который, в отличие от своего тезки времен Первой мировой, уже нес смертельную опасность для рейха.

Ибо от аэродромов греческой Фракии до нефтяных полей Плоешти было всего четыреста пятьдесят – пятьсот километров – радиус действия СРЕДНЕГО бомбардировщика…

И англичане, перебросив в Грецию свою ударную авиацию, могли быстро и легко лишить Германию элементарной возможности вести войну – попросту уничтожив все нефтедобывающие предприятия Румынии. Ибо ПВО района Плоешти в это время обеспечивалась лишь жидким огнем малочисленной и слабой румынской зенитной артиллерии и от силы полутора сотнями разномастных румынских истребителей – то есть противовоздушной обороны у нефтяного сердца Германии в то время НЕ БЫЛО НИКАКОЙ!

Немцы отлично понимали, что для вермахта разгромить греческую армию не составит никаких трудностей – при выполнении некоторых ключевых условий. Угрозу нефтяным полям Румынии требовалось незамедлительно свести к нулю – но для этого требовалось добиться вхождения Югославии в состав друзей и союзников Третьего рейха. Да и Болгария в декабре сорокового года – еще отнюдь не стопроцентный союзник Германии, от подписания Тройственного пакта царь Борис все еще под разными предлогами уклоняется.

Одним словом, чтобы добиться безопасности своих (вернее, румынских) источников нефти, Германия вынуждена будет втянуть в войну – не важно, на чьей стороне, – все балканские государства. Получив совершенно ненужный ей Юго-Восточный фронт – причем исход войны на этом фронте не имел ровным счетом никакого значения. Разобьет вермахт армии Греции и Югославии за неделю-другую или затеет с ними изнурительную окопную войну – результат будет одинаковым: на Балканах придется постоянно держать немаленькие силы. Чтобы элементарно страховать Румынию от угрозы (и авиационной, и, в потенциале, сухопутной) с юга.

Посему крайняя необходимость получить дополнительные источники ресурсов и, самое главное, нефтяные скважины – для Германии стала более чем насущной. Вопрос ресурсов становился вопросом жизни и смерти нацистского государства.

* * *

Да и поведение Советов все больше и больше тревожило Гитлера.

У него было немало оснований с некоторым недоверием относиться к политике Советского Союза. Во время войны с Францией русские предприняли дальнейшие шаги для расширения сферы своей власти. В июне 1940 года, под предлогом заключения Прибалтийскими государствами тайных военных соглашений с Германией, которые могли быть направлены только против Советского Союза, русские ультимативно потребовали от Литвы, Латвии и Эстонии создания новых правительств, которые сумели бы честно выполнить условия пактов о взаимопомощи, заключенных с Советским Союзом.

Кроме того, СССР потребовал предоставления себе в Литве, Латвии и Эстонии новых стратегически важных опорных пунктов. В июле 1940-го новые народно-трудовые правительства этих республик решили подать заявления о принятии их стран в качестве советских республик в состав СССР. Схема была уже обкатанной – подобным же образом в состав СССР осенью тридцать девятого самокооптировались Западная Белоруссия и Западная Украина – а исполнителей на местах хватало везде.

Молотов в своей большой речи о внешней политике 2 августа заявил о том, что Советский Союз не может удовлетвориться достигнутыми до сих пор успехами – что, опять же, усилило подозрения Гитлера и укрепило его в решимости в ближайшее же время начать войну с «бесчувственными вымогателями» на Востоке. Использовав ударную силу германских вооруженных сил, рейхсканцлер решил в обозримом будущем избавиться от потенциальной угрозы с Востока, захватить русские нефтяные, угольные, железорудные и марганцевые месторождения и навязать русским свою волю.

Он считал, что для подготовки таких планов у него еще имеется достаточно много времени – еще как минимум два года Англия будет не в состоянии начать наступательные действия в Европе. А до того времени можно было свободно ликвидировать угрозу с тыла на востоке и обеспечить необходимыми запасами сырья и материалов создаваемую им «крепость Европу».

Гитлер нисколько не сомневался, что ему и в России придется вести только «молниеносную войну». Осуществление «плана Барбаросса», войны против Советского Союза, – вот что стало лейтмотивом его политики с середины декабря сорокового года.

* * *

Впрочем, до «Барбароссы» было еще далеко. Пока надо было спасать итальянского союзника, чья африканская колониальная империя расползалась по швам. В буквальном смысле этого слова.