Кто не выжил, я не виноват

Тамаре не пришлось напрягать память, чтобы вспомнить тех двух типов, которые только что вышли из кабинета Мигайлова. Они до сих пор стояли у нее перед глазами. Просто сейчас она как будто увидела в их руках пистолеты.

– Зря он разбудил во мне зверя!

– Я не знаю, кто разбудил в тебе наркомана. Но зверя в себе ты разбудил зря!

– Но разбудил же!

Мигайлов был похож на пса, который еще не гавкал, но уже натянул цепь на ошейнике. Еще немного, и он бросится на Тамару.

– Александр Павлович, у вас жилка сейчас лопнет! – заявила Тамара. – Я выйду и «Скорую» вам вызову.

Раскусил ее Мигайлов или нет, но она выскочила из кабинета и беспрепятственно добралась до проходной.

Там ее ждал Родион.

– Ну и что? – спросил он, взяв ее за руку.

– Пойдем отсюда! – сказала она, обернулась и глянула, не бежит ли кто за ней.

Но Родион мотнул головой, отказываясь спасаться бегством, потом спросил:

– Он что, гонится за тобой?

Тамара с силой потянула его за собой.

– Ну, пожалуйста!

– Хорошо.

Родион не позволил ей бежать со всех ног. Они неторопливо дошли до мебельного магазина, который находился неподалеку, и поднялись на высокое крыльцо.

Родион облокотился на перила, повернул голову в сторону проходной, откуда могла появиться погоня, и заявил:

– Рассказывай.

– Мигайлов совсем ку-ку! Кстати, от него недавно две жуткие морды вышли! У одного нос мясистый, ноздри толстые.

У второго все лицо в шрамах после фурункулов.

– Так лицо или морда? – с усмешкой полюбопытствовал Родион.

– Ты их видел? Может, они через вахту проходили?

– Не видел.

– Скорее всего, на машине. Тот самый «Москвич» не выезжал?

– Нет, не выезжал. Так ты думаешь, что Мигайлов меня заказал?

– Может, просто попросил своих дружков, таких же наркоманов, как и он сам, – ответила плечами Тамара.

– Может или попросил?

– Я спросила, а он сказал, что в следующий раз тебе от них не уйти.

– Значит, первый раз уже был. Ты можешь задержаться здесь ненадолго? – Родион кивком показал на дверь за спиной.

– Что ты задумал?

– Дом задумал построить. Мебель нужно посмотреть, которая там стоять будет. На твой вкус. Ты давай, займись этим, а я пока с деревом разберусь. Это неподалеку. Я скоро вернусь.

Тамара все поняла. Родион хотел встретиться с Мигайловым, поговорить с ним один на один. В его глазах не было никакого страха, а в словах – напряжения, как будто речь шла о дружеском рандеву. Глядя на Родиона, Тамара поняла, что удерживать его – только зря тратить время.

Вроде бы солидный с виду мужик, а вел себя как самая натуральная свинья. Нет бы в сортире ширинку застегнуть, так он делал это в общем коридоре, на глазах у сотрудников. Как будто ни в грош их не ставил. Вроде бы и не пьяный, но глаза дурные. Похоже было на то, что Мигайлов реально пребывал под кайфом.

– Не стыдно тебе? – спросил Родион, надвигаясь на него.

Мигайлов не успел уйти далеко от сортира. Дверь находилась в трех-четырех шагах за его спиной. Родиону не пришлось долго толкать этого субъекта. Ударил он Мигайлова не сильно, но точно в печень, затолкал его в сортир, закрыл за собой дверь и тут же схлопотал апперкот с левой.

Мигайлов бил мощно, но не убойно. Родион и на ногах устоял, и в ответ навалял крепко. Локтем в челюсть, головой в лицо, затем по ногам и в партер, мордой к унитазу.

Чтобы клиент не дергался, он кулаком прошелся по его позвоночнику и крепко схватил за волосы.

– Замочить меня хочешь? – осведомился Родион.

– Ну ты и попал, парень! – прохрипел Мигайлов.

Он попытался встать на ноги, но Родион вернул его на место, ткнул мордой в унитаз и сказал:

– Я тебя самого замочу!

– Все!… – отплевываясь, проговорил Мигайлов.

– Что все?

– Да не собирался я тебя мочить!

– Ну да, конечно!

– Нет, правда. Для понта Тамаре сказал.

– Для понта?

– Она спросила, я сказал.

– Такими вещами не шутят.

– Бывает. Дернул черт.

– А ствол мой где?

– Какой ствол?

– Тот самый, который я у твоих ребят отобрал.

– У каких ребят? Какой ствол? О чем ты?

Мигайлов не дергался, не пытался встать на ноги, но находился в состоянии сжатой пружины. Родиону приходилось тужиться на пределе сил, чтобы удерживать его в таком положении. Все же он смог поднапрячься и снова ткнуть Мигайлова головой в унитаз. Еще бы и смыть за ним, но удерживать его одной рукой было чревато.

– Да не знаю я ничего! – прохрипел мужик. – Какой ствол?

– Мы с тобой вчера бодались. У меня пистолет под футболкой был. Ты его оттуда выдернул.

– Под футболкой? Не знаю. Не брал.

– Я не понял. Тебе что, понравилось воду из унитаза хлебать?

– Да не брал я твой пистолет!

– И не заказывал меня?

– Нет.

– Не верю.

– Да мне все равно, веришь ты мне или не веришь!

– Все равно? А если я тебя сейчас грохну?

– Не грохнешь.

– Нет?

– Давай так. Сейчас ты отсюда свалишь, а я все забуду.

– А если нет?

– Я тебя посажу.

– Расскажешь на суде, как я тебя мордой в дерьмо тыкал?

– Или грохну. Думаешь, я не смогу?

– А сможешь?

– Если ты меня заставишь!

– А я тебя не заставлял?

– Да не трогал я тебя!

Тут в дверь кто-то постучал.

Родион понял, что ему нужно уходить, пока не поздно, с чистыми руками. Иначе тюрьма, а он ведь только-только начал жить по-настоящему.