Кто ответит? Брайтон-бич авеню

Директор, тоже получивший по шапке за нерадивого подчиненного, все-таки снизошел к проблемам его нового трудоустройства. В приличные места, сказал директор, хода тебе в настоящий момент нет, но так, чтобы на хлеб хватало, пристрою. Есть у меня патрон, Ваня. Ищет себе он надежную шестерку. Пойдешь в шестерки? Тогда замолвлю словечко…

— Хоть шестеркой, хоть джокером, — отозвался уставший от невзгод Иван. — Только чтобы платили как валету по крайней мере.

Так встретился Ваня с Ярославцевым. Не прошло и первых пяти минут разговора с этим человеком, как Лямзин прочно уяснил: вот — босс! И какой! Куда до него прошлому вертопраху ниишному и идолам ресторанным, не говоря уж о хитреньких семах… И потому откровенно изложил Иван всю правду о своей жизни, со всеми ее неудачами и разочарованиями.

— Значит, Иван, так, — выслушав, без смешков, сопереживаний и вопросов, молвил босс. — Дам я тебе зарплату: триста рублей. Будешь бегать по министерствам с бумажками. Свободного времени гарантирую тьму, гонорары тоже устрою от случая к случаю, только работай честно. А дальше, проявишь себя, другое занятие подыщу. Но учти: финтить станешь, в самодеятельность потянет — петля! С гарантией.

И бегал Ваня полгода с бумажками, и зарплату получал исправно, и гонорары перепадали, и зарекомендовал он себя человеком исполнительным и неболтливым.

— Что ж, Ваня, — сказал босс через полгода, — отбегался ты, хватит. Зарплату не урезаю, но дело теперь будет иное… Вернее, два дела. Ты, как понимаю, по складу характера лентяй и домосед. Любишь, нежась на диванчике, глазеть в телевизор и мечтать о лучшей жизни, не выходя из дома… Не спорь, замечал. Вот и получишь работку в соответствии с природными наклонностями. Одно «но», надо, Ваня, научиться немного шить… Это — первое дело. Одновременно — новая полезная профессия. И доходы от нее к «зарплате» отношения не имеют. А то, что за «зарплату» делать придется — через месяц расскажу.

Срочным порядком выучился Лямзин шить зимние ушанки, законно приобретя на то лицензию. А с сырьем — в частности с ондатрой — крупно подсобил босс. Сколько на машинке настрочишь, столько и заработаешь — таков был принцип. Минус, конечно, естественные вычеты и проценты, но сумма прибыли все равно набиралась изрядная.

— Теперь — второе дело, — заявил вскоре босс. — За «зарплату». Одну из комнат в твоей квартире на время займет мой человек. Живи с ним мирно и дружно, к тому же не так часто будет он тебе досаждать своим присутствием… Но помни — каждое слово человека этого, каждый жест должен знать я — твой… шапочный знакомый, понял? Комнатку твою оборудуем соответственно: поставим некоторые механизмы на телефон, на прочее… И все-то ты, Ваня, строча шапочки, обязан фиксировать… За что и платится тебе зарплата. Идет?

— Мне нравится, — сказал Ваня. — Только вот одно: как бы не сесть за шпионаж?

— Исключено, — отрезал босс. — Время пройдет, поймешь, тут дела не внешние, а внутренние, причем не просто внутренние, а мои внутренние… Ты же — в роли частного детектива. А за это не сажают…

Вскоре в квартире появился здоровенный коренастый мужик, представившийся Алексеем. На жизнь Ваня не сетовал, шапки шились, деньги текли, а квартиру сосед навещал изредка, и замки на запертой теперь двери коммунального сожителя Лямзина не смущали. Когда же тот появлялся — бывало, что не один, врубал Ваня хитрую звукозаписывающую аппаратуру, а после его отбытия — из автомата, как условлено, брякал боссу, материал есть!

В сущность вмененных ему обязанностей Иван вник, руководствуясь элементарной логикой, и вник верно коренастый Леша, видимо, ходил в ближайших подручных у общего их руководителя, которому надлежало знать о всех телодвижениях особо доверенных подчиненных… Мысли свои по данному поводу Ваня откровенно высказал Ярославцеву, и тот ответил «Да».

— Значит, я — Ваня-филер, — резюмировал Лямзин. — Одновременно — содержатель конспиративной квартиры. Так! Возникает вопрос. На шапочках, спасибо вам, проживу я теперь без страданий всю жизнь. Так зачем искать приключений за дополнительные триста рублей? Отвечу сам, я вас уважаю, начальник. И знаю — поможете, когда фортуна повернется задницей. Это держит… Но мне нужны гарантии. И — никакого соучастия… За придурка я уже отработал с «брюликами».

— Ты не подставка, Иван, — ответил Ярославцев серьезно. — Ты страховка. Я ее выплачиваю, я ее и сохраню. Мое слово. За одно не ручаюсь: за твои собственные безграмотные начинания…

Иван поверил. Удивительно, но впервые поверил: тут он имеет дело с честным человеком.

Следствие