Кто первый встал, того и тапки

– Пожалуй. Когда родилась я, отцу было уже за сорок, он, конечно, пытался со мной играть, но ему быстро становилось скучно, болела спина, и он сбрасывал меня на маму.

Я вспомнила совет, который дала Марии Серпокрыловой, и решила сама им воспользоваться.

– Знаете, Лариса, что касается вашего отца, еще один момент вызывает у меня уважение: немногие из обеспеченных мужчин к его возрасту сохранили первый брак.

– Он не первый, – напомнила девушка. – До этого отец был женат на матери Валеры. Но она умерла, так что он был вдовцом, когда встретил мою маму. В целом, вы правы: отец никогда не разводился и не имеет привычки коллекционировать женщин.

Я подумала, что себя вдовец бракованным почему-то не считает, а вот на Ксению взъелся.

– Весьма похвально, что Валерий Викторович не гонится за молодыми девушками, как другие богатые бизнесмены, – сказала я, внимательно наблюдая за выражением лица Ларисы.

– А я бы обрадовалась, заведи он роман, – неожиданно сказала она. – Хоть увидела бы в нем живого человека. Он же с матерью живёт не потому, что любит, а потому что так правильно. Эта его идея сильного рода, с которой он носится как с писаной торбой… Если говорить начистоту – это такой бред в наши дни!

– Идея сильного рода? Она как-то связана с увлечением Валерия Викторовича генеалогией?

– О, так вы уже наслышаны, – усмехнулась Лариса.

– Я читала, что фонд «Твоя история» составил его родословную, оказалось, что господин Чудновец – потомок скандинавского варяга Трувора, ну, из тех варягов, которые были первыми князьями на Руси. Неужели Валерий Викторович в это верит?

Девушка фыркнула:

– Нет, конечно, он не настолько глуп. Но ему было приятно получить такую родословную, чего уж там скрывать. Вообще-то отца занимает идея самому стать родоначальником своего клана. Чтобы потомки в десятом поколении помнили его, почитали, преклонялись. Понимаете? Он хочет прожить свою жизнь не зря.

– Этого все хотят. Только идут разными путями.

– Отец выбрал такой путь: разбогатеть, нарожать детей и создать свою империю. И чтобы весь клан трудился на благо этой империи. И чтобы все вместе процветали.

«Не самый плохой путь», – подумала я.

– Летом отец устраивает пышные семейные торжества на свежем воздухе: выставляет столы на лужайке перед коттеджем, готовит прорву еды, собирает всех детей, внуков. А сам восседает во главе стола, как король перед подданными, и прямо тащится от своей власти, ловит кайф. Мне лично смешно на него смотреть в эти минуты.

– Человек честным трудом заработал деньги, имеет он право распорядиться ими по своему усмотрению? – миролюбиво возразила я.

– Конечно имеет. Но не надо всех тянуть в мебельный бизнес. В средние века – да, у тебя не было выбора, если ты сын столяра, то и сам будешь столяром, и дети твои, и внуки. А сегодня у каждого человека свои интересы. Я не хочу трудиться на мебельной фабрике, мне это противно. Я еле-еле выучилась на дизайнера, чтобы угодить отцу, но заниматься этим я не буду, хоть режьте меня. – Лариса упрямо тряхнула рыжей челкой и вдруг спохватилась: – Ой, а это останется между нами? Вы ведь не записываете то, что я говорю? Это в журнал не пойдёт?

– Ни в коем случае, видите, я даже диктофон не включила. Кстати, сейчас самое время сказать несколько слов о вашем отце для журнала.

– Ну, не знаю… Напишите, что я счастлива работать с отцом, бла-бла-бла… Ну, что обычно говорят в таких случаях… В общем, напишите что-нибудь на ваше усмотрение.

Когда говорила гадости про отца, болтала без умолку, а теперь двух слов связать не может.

– Хорошо, я что-нибудь придумаю, – пообещала я, вставая с дивана.

Мы вышли в коридор, где толпились собаки. Они перестали лаять, но их морды по-прежнему не выражали дружелюбия.

– Ну что, нравятся вам мои собачки? – спросила Лариса.

– Хорошие, – вежливо ответила я.

– А какая больше всех понравилась?

– Все хорошие.

– Ну выбирайте скорей, – настаивала девушка.

– Зачем?

– Возьмёте домой, спасёте живое существо, – тоном, не терпящим возражений, сказала Лариса.

Я замахала руками:

– Ой, нет, у меня уже живёт овчарка Рекс.

– Вот и отлично, вдвоём им веселее будет.

– Знаете, я как-то к собакам не очень отношусь, Рекс – питомец мужа, я бы сама никогда не завела.

– А кошек любите?

– Люблю.

– Значит, возьмёте кошку, – решила Лариса. – Я сейчас дам адрес, поедете туда, там кошки, которых пристраивают, они старые, больные, есть без глаза, без лапки, им очень нужна наша помощь.

И пока я приходила в себя от такой бесцеремонности, Лариса тараторила:

– Хорошо, что вы журналистка, мы должны привлекать к теме бездомных животных как можно больше внимания. У нас есть страницы в соцсетях, их некому вести, там ничего сложного, просто размещать фотографии, писать небольшие тексты, отслеживать комментарии, координировать людей между собой. Я так полагаю, у вас есть опыт подобной работы? Люди должны видеть, как страдают животные, никто, кроме нас, им не поможет.