Кто посеял ветер

В эти ужасные мгновения она испытывала не ярость, только душевную боль от страшного унижения, от осознания того, что так обманулась в нем. Земля заколебалась у нее под ногами, и возникло ощущение, будто она сейчас провалится в преисподнюю. Ведь это она отыскала белую виллу на берегу Хайлигензее, она руководила ее реконструкцией, она провела многие часы с архитекторами и рабочими в доме, где собиралась жить вместе с Дирком… И теперь он женится на другой!

Оказывается, все эти годы она обманывала себя. Ослепленная своей любовью, она жила пустыми иллюзиями! Для Дирка Айзенхута она была лишь сотрудницей, лучшей лошадью в конюшне, неустанным трудом наполнявшей кассу института, а стало быть, и его собственные карманы, удобной любовницей, которая всегда находилась рядом, когда у него возникала потребность в обществе и сексе.

Он вдруг стал ей отвратителен. Анна нашла какой-то предлог, поднялась из-за стола и покинула ресторан. Прочь, прочь! Ничего не видя и не слыша от боли, она выбежала из отеля и попала прямо в объятия мужчины, который помешал ей броситься под колеса первого же проезжавшего мимо автомобиля.

— Отпустите меня! — прошептала она, но мужчина крепко держал ее.

И тут она узнала в нем Сьерана О’Салливана. Этот журналист принадлежал к числу самых жестких критиков Дирка, и поэтому она никогда с ним не разговаривала. Однако она встречала его на нескольких конгрессах. Месяца два назад он даже сунул ей в руку свою визитную карточку, которую она потом порвала. Теперь же Сьеран появился очень кстати.

Четверг, 14 мая 2009 года

— Все понятно. Большое спасибо. — Пия записала цифры в блокнот. — Вы нам очень помогли.

Она повесила трубку и просмотрела свои записи. Отец Яниса Теодоракиса действительно был доставлен в психиатрическую клинику в Ридштадте в ночь со вторника на среду. Потребовалась определенная сила убеждения, но ей в конце концов удалось выяснить у дежурного врача точное время его поступления: четверть третьего утра среды. Согласно утверждению хозяина «Кроне», после ссоры с Хиртрайтером Теодоракис покинул ресторан около девяти, а Хиртрайтер с графом Боденштайном оставались примерно до половины одиннадцатого. На парковочной площадке их поджидал незнакомый мужчина, а по сведениям старшего полицейского Алоиза Брадля, его многочисленная родня видела в Рабенхофе Фрауке Хиртрайтер. Сколько она там пробыла, неизвестно.

Пия почесала задумчиво голову и попыталась представить, что могло произойти в усадьбе. Может быть, после ссоры в «Кроне» Теодоракис поехал в Рабенхоф, чтобы дождаться там Хиртрайтера? Встретился там с Фрауке и пил с ней коньяк? Или она уехала до его прибытия, а он пил коньяк позже с Людвигом Хиртрайтером, после чего они снова поссорились? Может быть, Теодоракис, придя в ярость, принудил старика открыть оружейный шкаф, достал из него ружье и пистолет, отвел Хиртрайтера на луг и застрелил? А потом уехал в Бюттельборн? Хм. Интересно, сколько времени занимает дорога от Эльхальтена до Бюттельборна?

Пия открыла карты Гугла .По шоссе А3 расстояние между этими двумя пунктами составляло 53,6 километра, и преодолевалось оно за 39 минут. Черт возьми! Он вполне мог успеть, хотя и впритык, и оснований для получения санкции на обыск в его доме было явно недостаточно. Теперь ей следовало позаботиться о проверке алиби Теодоракиса на ночь пятницы.

— Как дела? — В кабинет вошел Кай Остерманн и грузно опустился на стул, стоявший возле ее письменного стола. — Продвинулась вперед?