Кто посягает на олимпийский огонь?

Идея, думается, была такая: раздуть ажиотаж еще до Игр, сделать затем поединок Бадд и Деккер в Лос-Анджелесе одним из центральных событий Олимпиады, ну а после Игр пожинать плоды. Серия встреч сулила миллионы, но реализовать идею не удалось: как известно, Бадд, которую все-таки протащили на Игры, столкнулась на дорожке с Деккер. Та упала и не смогла продолжить борьбу за медаль, а Зола осталась в результате лишь седьмой.

Итак, в участии Бадд в Олимпиаде были заинтересованы юаровские расисты, британские консерваторы и жадные до наживы бизнесмены.

Конечно, можно понять и юную спортсменку: она, без сомнения, мечтала попасть на Игры, не отдавая, скорее всего, себе отчет в том, что оказалась игрушкой, что ею беззастенчиво манипулируют. Но то, что было неведомо Золе, должно было быть очевидно почтенным членам МОК. Эта организация призвана стоять на страже интересов международного спортивного движения. И тем не менее 24 июля исполком МОК разрешил Бадд выступать в Лос-Анджелесе.

А ведь еще накануне Игр на имя Хуана Антонио Самаранча пришло письмо от президента Южно-Африканского нерасового олимпийского комитета (САНРОК) Сэма Рамсами. В этом письме, в частности, говорилось:

«Я хочу привлечь ваше внимание к тому факту, что спортсмены ЮАР путем обмана пытаются принять участие в Олимпийских играх, приобретая подходящие паспорта с одной только целью — обмануть МОК. В печати были опубликованы сообщения о том, что минимум шесть спортсменов ЮАР могут принять участие в легкоатлетических соревнованиях Игр в Лос-Анджелесе:

— Зола Бадд (Великобритания);

— Жоао да Сильва (Португалия);

— Сидней Мэйри (США);

— Марк Ханделсман (Израиль);

— Мэтью Мотшварату (Ботсвана);

— Коос ван дер Мерве (ФРГ).

Все они родились и выросли в ЮАР, все они члены Любительского легкоатлетического союза ЮАР (САААЮ), который был исключен из ИААФ. Кроме того, все эти спортсмены выступали за сборные ЮАР.

Нам известно, что сторонники Южной Африки развернули пропагандистскую кампанию, цель которой — доказать, что спортсмены не несут ответственности за политику своей страны и что их выдающийся талант будет несправедливо задушен, если им не разрешат принять участие в Олимпийских играх. Надеемся, что эти эмоциональные аргументы не заставят поколебаться ни Вас, ни исполком МОК. Следует отметить, что порочная политика апартеида как раньше, так и теперь лишает многих южноафриканцев возможности достичь спортивных высот. Мир никогда не узнает об их таланте до тех пор, пока апартеид не будет уничтожен».

Печально, но руководство МОК не прислушалось к точке зрения Сэма Рамсами. И ведь далеко не его одного. С требованием лишить юаровских представителей возможности участвовать в Играх выступили африканские страны. Волна протестов прокатилась и по Великобритании, которую представляла Бадд в Лос-Анджелесе. Протестовали профсоюзы и общественные организации, многие газеты и муниципальные советы. Президент Европейской легкоатлетической ассоциации Артур Голд заявил, что, по его мнению, Бадд не имела морального права представлять Англию в Лос-Анджелесе. С его точкой зрения были согласны многие ведущие спортсмены страны.

Бадд и другие атлеты с заграничными паспортами все-таки участвовали в Олимпиаде. Кому же это было на руку? Кто оказался в выигрыше?

Расисты? Да. Дельцы от спорта? Тоже. В проигрыше же оказалось международное олимпийское движение, чьи руководители позволили себе попрать те самые положения Олимпийской хартии, которые призваны охранять.

Ну а что же Зола? Вскоре после Олимпиады-84 она вернулась в ЮАР и даже заявила о своем решении восстановить прежнее гражданство. Таким образом, сама спортсменка волей-неволей подтвердила: уловка с английским подданством понадобилась лишь тем, кто всеми правдами и неправдами стремится прорвать изоляцию режима апартеида в международном спорте. Бывший министр по делам спорта Великобритании Деннис Хауэлл так расценил все происшедшее: «Британский спорт был самым позорным образом использован для того, чтобы сбить с истинного пути олимпийское движение».

Подданства Зола все же не восстановила. В критический момент вновь вмешались влиятельные — и уже знакомые нам — силы. Как видно, в штабах расистов и их покровителей было решено: полезней будет, если девушка продолжит выступления в майке сборной Великобритании…

С Бадд мне встречаться не довелось. А вот кое с кем из тех, кого упоминал в этой главе, не только встречался, но и подолгу разговаривал.

Первая встреча — уже довольно-таки давняя, состоявшаяся в дни мексиканской Универсиады-79. Не знаю уж каким образом, но в главном пресс-центре Всемирных студенческих игр появился президент так называемого Южно-Африканского НОК Рудольф Опперман. Никакого права появляться там у расистского деятеля не было — ведь его не аккредитовывали на соревнованиях. Как видно, помогли единомышленники, посчитавшие, что пресс-центр Игр-79 — отличная трибуна.