Кто поставил Горбачева?

Кто объединил рабочие записи двух разных заседаний Политбюро и таким образом обнародовал сфальсифицированный документ, еще предстоит выяснить. По свидетельству В.А. Печенева, в то время протоколы заседаний Политбюро вел А.И. Лукьянов, занимавший пост первого заместителя заведующего Общим отделом ЦК КПСС[2751]. 20 октября 2009 г. в беседе со мной Анатолий Иванович подтвердил, что он присутствовал и на вечернем заседании Политбюро 10 марта, и на дневном заседании 11 марта и на обоих заседаниях вел «рабочую запись» [2752].

Поскольку сфальсифицированный характер «рабочей записи» заседания Политбюро от 11 марта 1985 г. виден невооруженным взглядом, через десять лет на страницах того же самого журнала этот же документ был опубликован снова с подзаголовком «из рабочей записи». Сопоставление двух публикаций показывает, что в последней из них отсутствуют запись выступления Е.И. Чазова с информацией о смерти К.У. Черненко, решение о созыве пленума и решение обнародовать сообщение о смерти К.У. Черненко 11 марта по радио и телевидению и 12 марта в печати[2753].

Это дает основание утверждать, что публикацией 1993 г. была сделана попытка скрыть тот факт, что между смертью К.У. Черненко и открытием пленума ЦК КПСС Политбюро собиралось дважды. Такого не было ни после смерти И.В. Сталина, ни после смерти Л.И. Брежнева, ни после смерти Ю.В. Андропова. Но зачем нужно было созывать Политбюро дважды, если среди его членов существовало полное единодушие и альтернативы М.С. Горбачеву не было?

Чтобы понять это, обратимся к событиям тех двух дней.

«10-го марта, – вспоминает М. С. Горбачев, – я приехал с работы… Буквально через несколько минут – звонок академика Чазова: скончался Константин Устинович Черненко»[2754].

Михаил Сергеевич не пишет, когда именно раздался звонок Е.И. Чазова, но косвенное указание на это мы находим в воспоминаниях самого Евгения Ивановича. «Помню, – пишет он, – что уже темнело, когда я позвонил Горбачеву на дачу»[2755]. «По разговору понял, что у него уже продуман весь план прихода к власти»[2756]. О том, что этот звонок действительно не застал Михаила Сергеевича врасплох, свидетельствуют его реакция: «Я сейчас буду собирать Политбюро и секретариат, а ты к 10 часам подъезжай в Кремль»[2757].

Если верить М.С. Горбачеву, первым, кого он поставил в известность о произошедшем, был A.A. Громыко. «Сразу после звонка – пишет М.С. Горбачев, – я связался с Громыко, Тихоновым, Боголюбовым»[2758]. «Я, – отмечает М.С. Горбачев, имея в виду A.A. Громыко, – его нашел в Шереметьеве»[2759].

Михаил Сергеевич не только согласовал с ним вопрос о немедленном созыве экстренного заседания Политбюро, но и договорился о встрече «минут на двадцать раньше назначенного времени». После этого он позвонил премьер-министру H.A. Тихонову и лишь затем заведующему Общим отделом ЦК КПСС К. М. Боголюбову[2760], который должен был оповестить всех остальных членов Политбюро, кандидатов в члены Политбюро и секретарей ЦК КПСС и пригласить их на срочно созываемое заседание.

Между тем был еще один человек, которому не мог не позвонить Михаил Сергеевич. И умолчание о нем очень показательно. Это председатель КГБ. Причем если вытекающее из воспоминаний А.Д. Черненко предположение о том, что ее муж умер не в 19.20, а на несколько часов раньше, соответствует действительности, В.М. Чебриков должен был получить эту информацию гораздо раньше, чем A.A. Громыко и H.A. Тихонов.

В связи с этим требует выяснения, когда, где и от кого В.М. Чебриков узнал о смерти генсека? Когда и какие распоряжения им были отданы после этого?

К началу марта 1985 г. в Политбюро ЦК КПСС входили десять человек: Г.А. Алиев, В.И. Воротников, М. С. Горбачев, В. В. Гришин,

A.A. Громыко, Д. А. Кунаев, Г.В. Романов, М.С. Соломенцев, H.A. Тихонов, В.В. Щербицкий[2761]. Кандидатами в члены Политбюро были: П.Н. Демичев, В.И. Долгих, В.В. Кузнецов, Б.Н. Пономарев, В.М. Чебриков, Э.А. Шеварднадзе. Кроме того, в руководство партии входили секретари ЦК КПСС: М.В. Зимянин, И.В. Капитонов, Е.К. Лигачев, К.В. Русаков, Н.И. Рыжков.

По свидетельству В.И. Долгих, на заседаниях Политбюро и члены Политбюро, и кандидаты в члены Политбюро, и секретари ЦК КПСС имели одинаковые права. Однако еще при Л.И. Брежневе сложилась традиция, в соответствии с которой перед началом заседания члены Политбюро собирались в кабинете генерального секретаря и там предварительно обговаривали наиболее важные вопросы. Поэтому в зале заседаний они уже появлялись с принятым ими решением[2762].

Этот факт подтверждает и А.И. Лукьянов. По его словам на заседаниях Политбюро никогда не было голосования. Происходил лишь обмен мнениями, после чего ведущий заседания подводил итог[2763].

Каким же был расклад сил среди членов Политбюро в марте 1985 г. по вопросу о преемнике К.У. Черненко?