Кто поставил Горбачева?

А.И. Байгушев утверждает, что пытаясь заглянуть в будущее советского общества, Юрий Владимирович предсказывал, что если ничего не делать, то «нажитые торговлей громадные теневые капиталы захотят легализоваться и взорвут советскую власть»[1218].

Из этого вытекало только два варианта действий: или уничтожить «теневую экономику» с помощью репрессивных мер, или же легализовать «теневой капитал» путем перехода к многоукладной экономике.

«Андроповский» вариант 1983 г., – утверждает сын Ю.В. Андропова Игорь, – по существу, был посвящен всестороннему изучению реальной системы, построенного в стране социализма»[1219].

По свидетельству Н.И. Рыжкова, к этой работе было привлечено несколько десятков самых разных учреждений и научных коллективов, в том числе: Институт экономики АН СССР, Институт экономики мировой системы социализма, Научно-исследовательский институт финансов, Научно-исследовательский институт экономики при Госплане СССР[1220].

В некоторые учреждения, привлеченные к подготовке реформ, КГБ направил своих представителей. «Когда пришел Андропов, – вспоминал Ф.Д. Бобков, – мы тогда буквально через несколько месяцев в Институте социологии создали закрытый сектор нашего Пятого управления, послали туда 15 наших офицеров. Во главе отдела встал заместитель директора института. На базе этого отдела потом и рос институт»[1221].

«Первое, – пишут авторы книги «Третий проект», – что сделал Андропов – это заказал исследования нескольким независимым группам аналитиков и экономистов на тему: «Почему мы отстаем от Запада?»…В одной из таких групп, созданной при только-только назначенном председателе Госкомтруда Баталине, работал и один из авторов этой книги – Сергей Кугушев», уже известный нам как сотрудник КГБ. Руководителем этой группы стал работник Госплана СССР Борис Сухаревский, а главным двигателем Григорий Меликян (при Б.Н. Ельцине – министр труда). Проанализировав сложившееся положение, названная рабочая группа пришла к выводу о «грядущем тотальном кризисе»[1222]. Мы, утверждает С. Кугушев, знали, что «такие же доклады буквально по всем ключевым и острым вопросам ложились на рабочий стол Юрия Владимировича…»[1223].

В 1983 г. к этой же работе был привлечен ИМЭМО. В одной из записок, подготовленной им по просьбе Госплана СССР, отмечалось, что «если советская экономика и дальше будет развиваться на тех же принципах, то где-то в последнее десятилетие XX века мы резко откатимся назад, примерно на 7-е место по ВНП, окажемся в глубоком экономическом кризисе»[1224].

«Наша аналитическая работа тогда, в 1982–1984 годах, – пишет М.С. Горбачев, – не сводилась к констатации бед в народном хозяйстве. Мы стремились выявить причины нарастания кризисных явлений, определить пути оздоровления экономической ситуации. И тут выявился ряд мнений, определивший практическую деятельность руководства на ряд лет вперед… Мнения расходились»[1225].

«Ученые, не связанные с ведомственными интересами, – отмечает М.С. Горбачев, – считали основной причиной отставания страны то, что мы, по существу, «проглядели» новый этап научно-технической революции... Такую позицию разделяли Г.И. Марчук, П.Н. Федосеев, А.И. Анчишкин, Г.А. Арбатов, А.Г. Аганбегян, О.Т. Богомолов, Т.И. Заславская, Е.М. Примаков, ВА Медведев, СА Ситарян. РА Белоусов, И.И. Лукинов, В.А. Тихонов и другие ученые, принимавшие участие в дискуссиях»[1226].

«Они доказывали, что дело не только в ошибках, недооценке научно-технического прогресса, но и в архаичности хозяйственного механизма, жесткой централизации управления, гипертрофии плана, отсутствии серьезных экономических стимулов»[1227].

Помощник Ю.В. Андропова В.В. Шарапов утверждает, что именно Ю.В. Андропов первым стал употреблять понятие «перестройка»[1228].

По мнению Игоря Владимировича Андропова, время пребывания его отца у власти было временем, когда В ЦК КПСС «намечались контуры будущих преобразований»[1229].

Выступая 6 января 1989 г. на встрече с деятелями науки и культуры, М.С. Горбачев отметил, что «апрельский Пленум мог состояться лишь на основе огромной предварительной работы в предшествовавшие годы», в результате чего на свет появилось сто десять документов. «Это – заключения академиков, писателей, крупных специалистов, общественных деятелей» и т. д.[1230].

По другим данным, когда умер Ю. В. Андропов, было подготовлено «около 120 исследований, проведенных под его патронажем. Они-то и составили основу программы ограниченных реформ, явленную миру на Апрельском пленуме в 1985 году»[1231].

Эти документы отложились как в ЦК КПСС, так и в Совете Министров СССР[1232]. Отложились они также в личных архивах Н.И. Рыжкова[1233] и Г.Х. Шахназарова[1234].