Кто съел кенгуру?

— Ага, — закивала головой Маша, — я тоже слышала про кенгуру, только это давно было. Один раз собака к ним забралась, а один раз какие-то идиоты порезали их ножами. А еще один дурак как-то забрался к белым медведям и медведицу ножом ранил. И оленя как-то раз убили и съели. И никому ничего за это не было. И в этот раз тоже не будет.

— Блин, — опять вмешался Славка, — да никто в этот раз туда и не лазил, кроме собаки. Там и следов-то человеческих не было.

— Откуда ты знаешь? — спросил его Валерка. — Мы все, кроме Лешки, вообще туда после школы пришли. И ты тоже.

— Андрей там снег сгребал с кровью, говорит, только собачьи следы были. А человеческие только от Ментов и Лешкины.

— Много твой Андрей про следы знает.

— Знает, он в заповеднике после института работал, следы только так читает. Не ошибется.

— Да не спорьте вы! Лешка и не говорил, что туда человек лазил, — разгорячилась вдруг Маша, — он говорил, что знает, кто туда собаку запустил.

— Не знает, а узнает, — поправила подругу Ира.

— При мне он кричал, что знает, — возразила Маша. — Только у него нет доказательств.

— Да, блин!.. — только махнул возмущенно рукой Славка, мол, мели Емеля.

— Что ты тут разблинкался? — вдруг возмутилась Маша. — Это, между прочим, не очень-то прилично.

— Ой-ой-ой, — поддразнил ее Славка гнусавым голосом.

— Дурак, — брякнула Маша, покраснела и отвернулась.

— Сама дура, — ответил ей Славка.

— Ну хватит, заткнись, — гаркнул на него Валерка, и Славка недовольно заткнулся.

— Все… — Валерка встал из-за стола, чтобы охладить накалившиеся страсти. — Пошли танцевать.

— Я еще чай не допила, — ответила еще возмущенная Маша.

Однако остальные пошли за Валеркой, да и Маша тоже.

Я вообще-то танцевать не умею. Как-то еще не научился. Поэтому хоть и пошел со всеми, но сел на диван и позориться не собирался. А Светку сразу же пригласил Валерка. Мне это уже стало надоедать. Дать ему в глаз, что ли? Если бы все это продолжалось долго, я бы, может, и не сдержался, но, правда, Светка долго с ним не танцевала. Очень скоро она что-то сказала на ухо своему кавалеру и села рядом со мной, взяв меня за руку. Я был ей благодарен.

Музыку я люблю, а все эти танцы мне не по вкусу. Так что я опять скучать начал. Вскоре и все остальные расселись по стульям и диванам, им тоже танцевать надоело.

Музыка на диске закончилась. Проигрыватель замолчал, перестав подмигивать зелеными огоньками.

— Ну, чего вам поставить, чтобы вы развеселились? — спросил нас Валерка.

Девчонки пожали плечами, а Маша еще добавила нарочито безразличным тоном:

— Все равно.

Я же заинтересовался Валеркиными дисками. У меня у самого их немало, и я все время подкупаю новые. Вот и захотелось мне посмотреть, что есть у Валерки.

— Ну-ка, засвети, чего там у тебя есть, — поднялся я со своего места.

Валерка охотно подвел меня к полке с лазерными дисками.

Там было много классической музыки и российской эстрады. Был джаз, популярный в далеком уже прошлом, а вот рока вообще не было.

— А где у тебя рок-то? — удивленно спросил я. Ведь все это время мы слушали роковые композиции.

— Рок у меня в столе, в моей комнате. А это родительские диски, — пояснил Валерка.

— Ну, покажи, — попросил его я. И мы пошли в его комнату, оставив всех остальных скучать некоторое время без музыки.

Валерка выдвинул ящик своего письменного стола и вытащил оттуда полиэтиленовый пакет с дисками. Он протянул его мне, а я заглянул внутрь. В основном все было новое, недавно вышедшее. Многих записей я еще не слышал, а о некоторых и не знал вовсе.

— А вот это у тебя что? — спросил я Валерку, извлекая неизвестный мне диск с каким-то лохматым музыкантом в бабочке на обложечной фотографии. Там было написано по-английски не то «Bushlat», не то «Beshkek», не то еще что-то. Я не успел прочитать, как Валерка отобрал у меня коробку с диском.

— Это? Это… — Валерка явно затруднялся с ответом. Он силился разобрать надпись под физиономией. — Скрипач какой-то, — удивленно заключил Валерка, обратив внимание на изображенный рядом с музыкантом инструмент.

— Дай-ка. — Я забрал у него из рук диск обратно, при этом коробка приоткрылась и из нее выпал на пол какой-то бумажный листок. Я наклонился и поднял. Это был фотография, сделанная на «Полароиде». Я хотел протянуть ее Валерке, но замер от удивления. На снимке был запечатлен не кто-нибудь, а Димка Кокошин в обнимку с живым удавом. То есть не Димка обнимал змеюгу, а удав обнимал своим телом его плечи.

— Откуда у тебя? — Я отдал Валерке фотографию.

— А-а… — протянул он, — это мой друг. Заезжал ко мне. Мы вместе в зоопарк ходили, там сфотографировались в террариуме. Я ему свою фотку отдал, он мне — свою.

Я и сам знал, что эта фотография сделана в террариуме. Мы там тоже со Светкой фотографировались, с этим же удавом. Фотограф там регулярно дежурит. Но меня удивило то, что Димка Кокошин знает Валерку. Правда, теперь получили подтверждения слова Димки, что он ездит на «Краснопресненскую» к другу. Ведь и Валерка тоже другом его назвал. Но почему Димка соврал мне, что в зоопарк не ходит? И Светка его видела, и я только что, с удавом на фотографии.