Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 4

Прапорщик замолчал и начал вытаскивать с тумбочки свой запас сигарет: десять пачек для солдат товарища и десять пачек для караула на гарнизонной гауптвахте — мзда за спокойную ночь в стенах каземата.

Командир 9 МСР не долго обдумывал полученную информацию:

— Ну, ты, прапор, и жучара… Тогда, спрашивать не буду — на хрена тебе всё это надо?

— Меньше знаешь — крепче спишь на посту. Товарищ капитан, а кто сегодня в карауле на гарнизонной губе?

— Связисты.

— Это хорошо. Надеюсь, не забыли свою отличную оценку на московской проверке.

— Прапорщик, да кто с тобой ссориться будет? Все у тебя стреляют: и связисты, и танкисты…

— С танкистами сложнее, — хорошо зная вечное соперничество между чернопогонниками (танкисты) и краснопогонниками (мотострелки) в карауле дрезденской гаупвахты, тяжело вздохнул прапорщик пехоты и передал блок сигарет помощнику дежурного для передачи караулу каземата.

Из домика первым вышел прапорщик и протянул оставшиеся сигареты караульному сержанту:

— На всех. При конвое бить не будете?

— Теперь не будем, — заулыбался караульный родом из солнечного Казахстана, довольно щуря раскосые глаза.

Начальник войскового стрельбища Помсен подозвал дежурного по стрельбищу:

— Товарищ солдат, назначаю вас временным старшим оператором стрельбища. Службу тащить нормально, не допускать никаких сбоев в стрельбах. Выйду на свободу и всё проверю лично. Приказ понятен, гвардии рядовой Вовченко?

— Так точно, товарищ прапорщик, — солдат козырнул и протянул ладонь своему, в общем-то не такому уж и плохому, командиру. — Возвращайтесь быстрей.

— Как скажешь, Пончик, — улыбнулся прапорщик, крепко пожал руку подчиненному, затем завёл руки за спину и под конвоем выдвинулся в сторону армейского автомобиля ЗИЛ-131.

Глава 8 Гауптвахта

Гауптвахта (от нем. Hauptwache, буквально — главный караул) — первоначально была главным караулом, позже в Русской армии — караульный дом, то есть место для размещения караула. В настоящее время — специальное здание с помещениями для содержания арестованных военнослужащих вооружённых сил своей страны. «Губа» — разговорно-жаргонное название гауптвахты в наших воинских частях.

Здание дрезденского изолятора построили ещё в 1900–1904 годах и в настоящее время каземат представлял из себя собой мощное кирпичное здание в три этажа. По внешнему виду никогда не подумаешь, что это историческое сооружение являлось в своё время тюрьмой для всей земли Саксонии. В 1943 году здесь содержался до отправки в Бухенвальд самый известный заключённый нацисткой империи, один из главных политических оппонентов Гитлера, коммунист Эрнст Тельман.

После Победы в Великой Отечественной войне советская администрация Дрездена логично переоборудовала здание изолятора в гауптвахту.

Одно крыло дрезденской гауптвахты занимала гарнизонная комендатура. Поэтому жизненный путь арестанта от оформления наказания и до места отбытия был как никогда короток. Оставалось лишь пересечь под конвоем небольшой тюремный дворик. Комендант гарнизона, подполковник Кузнецов, имел репутацию офицера сурового, но справедливого.

Иногда солдаты комендантской роты, чем-то не угодившие своему боевому командиру, могли запросто оказаться в камере и печально наблюдать из зарешечённого окна своё подразделение, идущее строем на обед или ужин.

Бессменный, опытный и, казалось бы — вечный начальник дрезденской гауптвахты, капитан Аргудаев хотя и был философом по жизни, держал своё хозяйство в ежовых рукавицах. В камерах армейского изолятора правила бал идеальная чистота. Вот только ощущения прекрасного у новичков казенного учреждения так и не появлялось никогда, так как стены были выкрашены давящей серой мышиной краской.

Почему? Наверное, интерьер подбирался лично капитаном-философом, чтобы этот цвет помогал нарушителям воинской дисциплины встать на путь исправления. Да и вообще — серый цвет доминировал в палитре красок воинских частей ГСВГ. Даже чаще, чем красный…

Стол и лавки в камерах бетонировались в пол на таком расстоянии, что сидеть больше получаса на них было невозможно, так как затекали ноги, руки и спина. Кровати остались ещё кайзеровские — из откидных металлических рам, к которым каждый вечер перед отбоем выдавались деревянные щиты, которые назывались почему-то «макинтошами».

Пресловутые «макинтоши» были заботливо сколочены местными умельцами из досок разной толщины, чтобы у постояльцев не возникало ощущения курортного отдыха на лежаках берега Чёрного моря.

Офицерам и прапорщикам, угодившим в гостиницу с ненавязчивым сервисом, по велению капитана Аргудаева выдавали матрас и подушку. Иногда не выдавали до полного отрезвления и успокоения временного постояльца. Во всех номерах всегда содержался постоянный порядок, малейшее замечание грозило дополнительным наказанием.