Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 5

— Подъём, арестант Кантемиров! Наступила пора выходить с чистой совестью на свободу, — старлей зашёл в камеру и протянул ладонь. — Похоже, Тимур, тебя выпускают.

— Да ну нах! — узник вскочил с «макинтоша» и поздоровался. — Ещё двое суток осталось. И комендант лично обещал мне ещё трое суток добавить — за распитие спиртных напитков на служебном месте.

— Выходи, товарищ. Я только что посыльного с приказом командира полка перехватил. Отпускает тебя с бойцами подполковник Болдырев. Так что, арестант, руки за спину и шагом марш к коменданту.

— Есть, руки за спину, товарищ старший лейтенант, — охотно выполнил команду пока ещё арестант Кантемиров.

Прапорщик уже привык заходить и выходить под конвоем в кабинет коменданта гарнизона. Подполковник Кузнецов сидел за своим столом и просто махнул на стул перед собой:

— Здорово, узник совести. Садись.

— Доброе утро, товарищ подполковник. И так сижу на губе. Я лучше постою.

— Как знаешь, прапорщик. Отпускает тебя с солдатами командир полка, — подполковник помахал листом бумаги в воздухе. — Тебе выговор с занесением в личное дело, сержанту Басалаеву выговор без занесения, а твоему Ромасу тоже выговор и отбытие в Союз. Будет тащить свою солдатскую лямку в Краснознаменном Прибалтийском военном округе.

— Справедливый приказ, — согласился арестант.

— Повезло тебе с командиром полка, Кантемиров. Я бы, всем вам троим, ещё по трое суток добавил.

— Мы полностью осознали свою вину и встали на путь исправления…, — начальник стрельбища встал по стойке смирно и посмотрел на коменданта честными прапорщицкими глазами.

— Не ёрничай, прапорщик. Как говорят в народе: «От сумы и от тюрьмы не зарекайся». Подписывай документ и выходи во двор, жди своих солдат.

— Есть, не ёрничать и ждать, товарищ полковник, — Кантемиров наклонился над столом и подмахнул документ, даже не читая. Начальник стрельбища верил коменданту гарнизона на слово.

Кантемиров зашёл в кабинет под конвоем, а вышел во двор гауптвахты уже свободным гражданином своей необъятной Родины. Красота! Вот только пока давили высокие серые стены забора, губы и комендатуры. Надо быстрей выходить на простор немецких улиц. Да и заныканные банкноты приятно щекотали голень.

Это хорошо, когда есть на что отметить выход на свободу с чистой совестью. Хотя в армейскую тюрьму Тимур заходил без камня на душе…

Глава 6 Приставка

Арестанту пришлось ждать недолго… На крыльцо входа в исторические стены каземата вышли улыбающиеся сержант Басалаев и рядовой Драугялис. У Ромаса за спиной висел армейский мешок с ХБ. Не оставлять же караулу военное имущество…

Свободные люди радостно поздоровались, старший оператор возбужденно спросил:

— Товарищ прапорщик, до стрельбища на автобусе поедем? Покурить бы…

— Не ссы, сержант. Я денюшку заначил. Никто не нашел. Да и особо не искали. Выдвигаемся на привокзальный гаштет, где нормально перекусим, и потом на автобус.

— Соляночку! Товарищ прапорщик, сигареты купим?

— Курить вредно, Басалаев. Купим. С меня по пачке «Кабинета» каждому. Да, и ещё. Ромас, у меня к тебе давно назрел один серьёзный вопрос.

Прапорщик повернулся к рядовому, солдат невозмутимо посмотрел на своего командира.

— Ромас, вот ты бежать в ФРГ собирался в гражданке. А в чём бы ты бежал? У тебя ни джинсов, ни кроссовок? Ты же только сёстрам и матери подарки всегда покупал?

Пилорамщик задумался о своём неудавшемся побеге на запад и спокойно протянул:

— Товарищ прапорщик, вы же сами подарили мне спортивный костюм…

— Вот именно сейчас, товарищ солдат, обидел ты меня сильно. Но, драться я с тобой больше никогда не буду, — улыбнулся Кантемиров.

Виталий довольно заржал, а Ромас только пожал плечами. Главное, что уже совсем скоро рядовой будет служить рядом с домом.

На выходе из ворот трое верных друзей, командир и подчинённые, тут же поняли, что их мечты о немецкой солянке и сигаретах разбились вдребезги об УАЗ начальника особого отдела родного полка. Советский автомобиль оказался припаркован прямо напротив ворот гауптвахты, а сам майор Яшкин стоял рядом, мирно курил и приветливо махнул рукой.

Прапорщик, сержант и рядовой быстро перебежали улицу в неположенном месте, чем вызвали ворчание немецкой бабушки, проезжающей мимо на своём допотопном велосипеде. Когда тебя вежливо приглашает особист полка, уже становится не до соблюдения ПДД. Особенно после тюремных стен…

Начальник стрельбища подбежал первым, отдал честь и поздоровался с майором за руку:

— Здравия желаю, товарищ майор.

— И тебе не хворать, прапорщик, — особист протянул ладонь и посмотрел на подбежавших солдат. — Кантемиров, а я ведь не по твою душу приехал к воротам гауптвахты. Разговор у меня есть к Басалаеву и к Дра … к Ромасу…

Солдаты удивлённо переглянулись и разом посмотрели на майора. Кантемиров ничего не понимал. Какой разговор? И, наверняка, особист полка сговорился с комендантом, раз знал время их выхода из ворот. Ну, что ещё, на хрен, случилось?

Контрразведчик щелчком запустил окурок далеко в сторону газона и приказал бойцам полигонной команды: