Кто сказал "бык"?!

Вот первая из повозок поравнялась со мной и проехала дальше. Я даже дышать стал через раз, замерев на месте. Благо, даже мою тушу можно было скрыть в здешних зарослях, а гномы не отличались внимательностью. Один из них умудрился пройти в метре от меня, так ничего и не заметив. Но вот показались колеса второй телеги и это стало сигналом. Я весь напружинился, а затем бросился на дорогу.

На ней оказался ошарашенный гном, тянущий руку к поясу. Увы для него, вытащить оружие тот уже не успевал, секира оказалась быстрее. Коротышка повалился на землю с тяжелой раной в шее, но даже после этого еще пытался взять вытащить топор с пояса. Лишь второй удар заставил его затихнуть. В это же время мирная доселе дорога наполнилась криками и гомоном. На открытый участок обильно высыпали гноллы, тут же накинувшиеся на охранников. Уверен, найдись у гномов хоть десяток секунд форы, те бы ответили со всем пылом, однако внезапность стоила им дорого. Первым же налетом гноллы вывели из строя троих. Одновременно с этим по возницам на крайних телегах ударили луки. И Шартак и Эгиль оказались отменно точны. Стрелы нашли свои цели, и только соседний с мной гном на козлах остался невредим. Более того, потянулся за арбалетом. Ну уж нет, такие шутки со мной не пройдут!

Выдернув секиру из трупа его товарища, я в два шага достиг повозки и рубанул по гному. Тот увернуться не сумел, получив дозу железа в организм. Не успокоившись на этом, схватил противника за голову и со всего размаха обрушил на дорогу. Удивительно, но даже это гном смог пережить, пусть падение и выбило из него дух. Ну что же, значит судьба его — сыграть особую роль.

В это же время оставшиеся охранники поступили самым разумным образом — бросились прочь.

— Вяжите пленных, берите хабар! — рявкнул я во всю силу глотки. Так, чтобы смогли услышать бежавшие со всех ног гномы.

— Да, атаман!

— Тащи хабар!

— Грабь, грабь! — послышалось со стороны загодя наученных гноллов.

Одни мои подчиненные споро стали вязать парочку выживших коротышек, другие подхватили арбалеты, секиры, забрались в закрома телег. Я же в это время вязал своего пленного, постоянно бросая взгляды в сторону руин крепости. Именно так, дерзкий налет совершался буквально на заднем дворе бородачей, у них на виду, и мне было крайне интересно, смогут ли те проигнорировать подобное? Как оказалось буквально спустя пару минут — нет.

Мы еще не успели собрать все то, что хорошо лежало, как из руин показался отряд гномов. Полтора десятка солдат. Что же, могло быть и хуже, но и лучше тоже. Тем более, что нынешнее число врагов вскоре увеличилось на еще одного — вражеского отряда достиг единственный выживший бородач из каравана. Наверное, тот записал себя в везунчики, однако на деле это мы подарили ему счастливый билет, дабы придать правдоподобности версии нападения бандитов. Зачем нам делать подобное? А вот это относилось к следующей части «хитрого плана».

— Валим, валим братва! — прокричал, заметив, что противник подошел уже как-то слишком близко.

Гноллы подчинились. Им вообще приходилось себя пересиливать, играя роль расхлябанных бандитов. Стайный инстинкт требовал исполнять приказы сразу и без промедления. Так что все возможное оказалось споро подхвачено, и утащено в заросли. Я же должен был уходить последним, но торопиться не стал. Закинув за плечо трофейный арбалет и болты к нему, помахал неприятелям связанным пленным и уже затем бросился в заросли, преследуемый матом на горном наречии. Да и не только им. Парочка болтов меня едва не настигла.

Дабы гномы смогли дойти до нужной стадии озверения, им оказался подготовлен еще один сюрприз. Как только те приблизились к лесу, оттуда вылетели стрелы. Лучников было всего двое, но оба — стоящие. В быстром темпе Шартак с Эгилем ополовинили колчаны, добившись ранения четырех и смерти двоих гномов. После чего отступили в чащу.

Тут бы гномам подумать да повернуть назад, но те наоборот закусили удила, бросившись в лес. Немалую роль в этом сыграла тропа, что словно автомагистраль, пролегла от моей туши. Ее даже гномы упустить не могли, так что разозленный отряд мстителей бросился по ней в погоню. И этим приблизил вторую часть Марлезонского балета.

Отбежав на какую-то сотню метров, я скрючился под кустом и в усиленном темпе принялся снаряжать арбалет. Ровно то же проделывали двое гноллов по сообразительней, в то время как остальные в компании еще десятка людей засели в окружающих зарослях. Про себя я мог сказать, что стрелять умел, а вот мои подчиненные таким искусством не владели. Но арбалет — вещь простая, и я рассчитывал — даже в кривых руках он свою роль сыграет. Да и времени на что-то иное, кроме надежды, не оставалось. Топот преследователей приближался.