Кто свергал Николая II и рушил империю?

Заговорщики в МПС обнаружили, где находятся два царских поезда. По железнодорожной связи к ним стали поступать сообщения, что дорога впереди перекрыта «революционными войсками». Это была ложь, Бубликов разохотился остановить царские поезда и захватить императора. Но хоть железнодорожники и были сбиты с толку, Николай II оставался для них законной и непререкаемой властью. Никто даже не попытался задерживать его. Зато удалось другое. Убедить государя и его сопровождающих, что дальше проехать нельзя. От Малой Вишеры два литерных поезда вместо Петрограда повернули на Псков, где располагался штаб главнокомандующего Северным фронтом Рузского.

А другую лживую игру в это же время вел Родзянко. Его и сообщников вогнало в панику известие о движении к Петрограду войск Иванова. Председатель Думы силился во что бы то ни стало добиться отмены экспедиции. Засыпал телеграммами Алексеева и царя. Убеждал, что никаких беспорядков в столице больше нет, все успокоилось. «Временному комитету» подчиняются части гарнизона, рабочие, они отнюдь не враждебны царю, настроены патриотически. Для полной ликвидации конфликта нужно только одно — даровать России «ответственное министерство». Тем более что прежнего правительства больше нет. И тогда столица с радостью встретит своего государя. Но Родзянко всячески предостерегал от силового подавления. Пугал — если прольется кровь, то вместо примирения начнется гражданская война, а революционные настроения перекинутся на фронтовые части. Родзянко вызвался сам приехать для переговоров на станцию Дно.

Но на этой станции вместо председателя Думы Николаю II пришла телеграмма от него — что дела задержали, и он просит его подождать. Родзянко опять лгал, он и не собирался выезжать. Хотя и царь ждать его не стал. Передал, чтобы приезжал в Псков. Он еще не знал, что на своих военачальников тоже не может положиться. Впрочем, здесь стоит внести некоторую ясность. Никаких доказательств, позволяющих обвинить генерала Алексеева в причастности к заговору, не существует. Но генерала в полной мере коснулись либеральные веяния, и Родзянко давно уже опутывал его собственными «патриотическими» доводами [35]. На чем «купили» Алексеева? Судя по всему, как раз на его верности служебному долгу, который оказался выше монархического. Война вот-вот должна окончиться победой. Но если революция охватит фронт, победа растает, как призрак… Чтобы избежать этого, Родзянко предлагал, казалось бы, простой выход. Всего лишь реформа, на которую должен согласиться царь. Алексеев соблазнился. Принял его сторону. Послал указания Иванову не предпринимать активных действий.

Ну а государь, приехав в Псков, попал в ловушку. Генерал Рузский, брат видного масона, был заговорщиком давним. Монархию считал «пережитком» и лично Николая II ненавидел. Он даже демонстративно не пришел встретить царя и Верховного Главнокомандующего. Появился чуть позже, показывая, кто здесь хозяин. И как раз он повел переговоры о капитуляции на условиях, названных Родзянко. Они шли долго и очень напряженно. Реформа-то была совсем не мелкая! Она меняла весь облик России! Царь был в первую очередь Помазанник Божий! Отвечал перед Господом за всю страну и народ. Николай Александрович справедливо указывал, что английская формула «царь царствует, а правительство правит» абсолютно не соответствует этому. Царь отвечает перед Богом — а правительство ему не подчиняется и отвечает перед Думой? То есть ни перед кем.

Рузский давил. Пользовался тем, что связь шла через его штаб, и император оказался отрезан от мира. Внушал, что восстала вся страна, Москва. Хотя и это было ложью. В Москве никакого восстания не было. Городская дума во главе с Челноковым обманула народ — объявила, что новая власть победила во всей России. Другие города пребывали в недоумении, что происходит. Содержания разговора между царем и Рузским мы не знаем. Остается лишь догадываться по деталям. Известно, что генерал позволял себе кричать, топать ногами, стучать кулаком по столу. По дневнику Николая II видно: он не мог уехать из Пскова. Значит, ему дали понять, что не уедет. Очевидно, угрожали и судьбой семьи в Царском Селе.