Кто свергал Николая II и рушил империю?

Утром 25 октября через радиостанцию крейсера «Аврора», стоявшего в столице на ремонте, на весь мир разлетелось воззвание «К гражданам России! Временное Правительство низложено. Государственная власть перешла в руки органа Петроградского Совета — Военно-революционного комитета». В Петрограде было еще достаточно частей и училищ, которые с запозданием соглашались выступить в поддержку правительства. Но вся связь была в руках большевиков. Командиры, звонившие в Генштаб, получали фальшивые указания, что мятеж уже подавлен и помощь не требуется. Ближе к вечеру им стали давать другой ответ — что Временное правительство отказалось от власти, и защищать больше некого.

А само Временное правительство в Зимнем дворце оказалось отрезано от внешнего мира. Хотя никакой серьезной осады не было. Отряды ВРК выставили лишь патрули вокруг. Сквозь жиденькое оцепление проходили все, кто хотел. Но и серьезной обороны не было. На защиту дворца собрались несколько рот юнкеров, рота женского ударного батальона, две сотни казаков, добровольцы-офицеры. Зимний дворец не приспособлен для боя — множество окон, входов. А сборным гарнизоном никто не руководил, людей расставили кое-как, даже не покормили, сидели голодными.

Ну а в Смольном открылся II съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. Опасения Ленина, что он мог проголосовать против переворота, оправдывались. Невзирая на подтасовки с мандатами, большевики не набирали большинство — у них было лишь 300 делегатов из 670. Заседание открыл Троцкий и с ходу зачитал воззвание о низложении Временного правительства. Эсеры, меньшевики, бундовцы возмутились. Заявляли, что большевики предрешают волю съезда. Лев Давидович цинично выкрутился: «Воля съезда предрешена огромным фактом восстания петроградских рабочих и солдат». Почти все партии в своих выступлениях осуждали большевиков.

Но в Смольном присутствовали и другие люди. Спрашивается: какое отношение к Советам имел полковник Раймонд Робинс? Однако он со своим переводчиком и агентом Алексом Гумбергом оказался на съезде. Причем был отлично информирован обо всем происходящем. Альберт Вильямс вспоминал — почти никто из делегатов не догадывался, что Ленин в Смольном, а Робинс и Гумберг об этом знали [24]. Всесторонней информацией об обстановке располагали и американские корреспонденты — их группа четко попадала именно туда, где в данный момент происходило самое главное [24, 66].

К вечеру силы большевиков стали расти. Из Выборга прибыли контингенты генерала Свечникова. В Неву вошли корабли с подмогой из Гельсингфорса и Кронштадта. А в городе уже пошли слухи, что большевики взяли верх. Воинские части, до сих пор державшие «нейтралитет», стали объявлять себя сторонниками победителей. Рассказы о «царских богатствах» влекли их к Зимнему дворцу. Зато число защитников уменьшалось. То одно, то другое подразделение вступало в переговоры с осаждающими, и их пропускали уйти. Казаки оказались монархистами. С благоговением осматривали комнаты, где жил сам царь. Но оценили обстановку, мальчишек-юнкеров, ударниц — и махнули рукой: «Мы думали, что здесь серьезно, а тут дети, бабы да жиды» [74]. Тоже покинули дворец.

Через боковой вход в Зимний явился Григорий Чудновский — один из сотрудников Парвуса, а весной 1917 г. — спутник Троцкого, ехавший с ним вместе из США. Юнкера хотели арестовать его, но оказалось, что Пальчинский и Рутенберг хорошо с ним знакомы, повели какие-то переговоры. Потом Чудновский пришел во второй раз и предъявил ультиматум — сдаться, иначе откроют артиллерийский огонь. Приказ обстрелять дворец ВРК послал в штаб моряков, на минный заградитель «Амур». Но их артиллеристы доложили: мешает «Аврора», стоящая между «Амуром» и дворцом. Переслали приказ на «Аврору». Там прикинули, что может стрелять носовое орудие, но калибр у него был гораздо больше, чем у пушек «Амура», 6 дюймов (152 мм). Разрушения были бы очень значительные. Решили, что для острастки достаточно пальнуть холостым. Около 22 часов «Аврора» подала голос. Этот единственный ее выстрел отнюдь не был сигналом к атаке. Он прозвучал сам по себе, попугать защитников.

Но и в Смольном он переполошил съезд Советов. Меньшевик Мартов и поддержавшие его партии потребовали от большевиков прекратить боевые действия и начать переговоры. Те отказались, и большинство делегатов в знак протеста покинули съезд. Отправились к Зимнему, разъединить враждующие стороны. Хотя вокруг дворца оцепление было уже плотным, и матросы не пустили их. А после «Авроры» стали стрелять орудия Петропавловской крепости. Во дворец было три попадания. Командиры несколько раз назначали атаку, сговаривались о сигналах. Матросы и солдаты открывали пальбу, а с места не двигались, рисковать никто не хотел.