Кто свергал Николая II и рушил империю?

Но во французской и британской прессе поднялась шумиха, что Россия… предала «бедных и благородных румын»! Не послала вовремя нужное количество войск, бросила «культурных румын» на растерзание. А тем самым предала других союзников, лишила их шансов на скорую победу. О том, что именно русские ценой неимоверных усилий и немалых жертв выправляли авантюру, никто не вспоминал. Кампания о «предательстве» румын очень эффективно погасила симпатии к нашей стране, всколыхнувшиеся среди французских и британских обывателей.

И к этой антироссийской волне добавилось еще несколько скандалов. В июне 1916 г. в Россию поехал для переговоров британский военный министр Китченер. Но крейсер «Хэмпшир», на котором он плыл, погиб. Причина неизвестна, версия историков — наскочил на дрейфующую мину. Однако в британских газетах появилась сплетня, что информация о визите Китченера через царицу и Распутина была передана немцам, и они выслали подводные лодки (ни одна германская подлодка «Хэмпшир» не топила, в журналах боевых действий и донесениях этого нет). А на посту военного министра Китченера сменил Ллойд Джордж. Один из самых ярых врагов нашей страны.

Чуть позже в Англии непонятным образом вскрылись тайные договоренности о Босфоре и Дарданеллах. В британском парламенте был сделан запрос, начались жаркие дебаты: как можно отдавать черноморские проливы русским, если это нанесет страшный ущерб интересам Англии, поставит под угрозу ее влияние в Средиземноморье, Греции, на Ближнем Востоке? Возбудилась общетвенность, протестуя против такого соглашения.

А во Франции подогреть неприязнь к нашей стране помогли революционеры. Здесь сражались части русского экспедиционного корпуса, которые еще недавно славили и закидывали цветами. И вдруг в лагере Майи, куда отвели их на отдых, произошел бунт. Солдаты требовали отправить их на родину, разбушевались, убили подполковника Краузе. При расследовании обнаружилось, что среди них распространялась газета Троцкого «Наше слово». Русские дипломаты и военные представители уже давно обращали внимание французских властей на революционную агитацию в их стране. Сохранившиеся документы показывают, что Сюрте Женераль отлично знала об этом. 16 сентября 1916 г. в докладе о Троцком сообщалось, что он «продолжает русофобскую и пораженческую агитацию при подозрительных обстоятельствах» [97]. Но никаких мер не принималось.

Теперь случай был слишком вопиющим. Царское правительство потребовало экстрадиции Троцкого как подданного России. Даже в такой ситуации за него нашлись заступники вплоть до министров и депутатов парламента. Но осенью 1916 г. с усилившейся Россией нельзя было не считаться. Хотя на родину Троцкого все-таки не выдали, ограничились высылкой из Франции. Предполагалось, в Швейцарию. Другие страны были для него закрыты, в досье контрразведок Антанты он значился германским агентом. А ехать в «эмигрантскую свалку» ему очень не хотелось. В октябре он писал неким «мадам и месье Буэ» (что это за лица, остается неизвестным): «Я очень сожалею, что вынужден покинуть Францию, чтобы ехать в Швейцарию, эту маленькую нейтральную дыру… Мы будем там, конечно, находиться в хороших условиях для существования (пассивного!). Но я бы предпочел страну, где делается история… Европа стала слишком тесной…»

И вдруг его пожелания чудесным образом исполнились! Неожиданно ему изменили место высылки, не в Швейцарию, а в Испанию. Сам Троцкий вспоминал, что на границе французский жандарм начал было задавать вопросы, но другой жандарм, сопровождавший Льва Давидовича, сделал коллеге масонский знак. Тот подал ответный знак, и Троцкого провели, минуя таможенные кордоны. А в Испанию из Парижа почему-то пришло предупреждение, что он — «опасный анархист». В Мадриде его снова арестовали, всего на три дня, и постановили выслать… в США. Именно по тому адресу, на который он намекал в письме к загадочным супругам Буэ: в «страну, где делается история», «Европа стала слишком тесной». Троцкий откуда-то даже знал, в какой город он поедет. В телеграмме жене от 12 ноября он указывал: «в Нью-Йорк».

Правда, проезд в Америку стоил дорого, 3000 франков. Если брать самые дешевые билеты — 1800. А у Льва Давидовича, как он писал супруге, осталось 130. Испанская полиция решила было посадить его в трюм вместе с уголовниками и отправить на Кубу. Но таинственные покровители не оставили его. Французская разведка держала Троцкого под наблюдением и зафиксировала: после ареста в Испании об освобождении Льва Давидовича хлопотал Эрнест Барк, племянник министра финансов России, «Барк также дал Троцкому необходимые деньги, чтобы оплатить его переезд и переезд его жены в Соединенные Штаты Америки».