Кто свистит в ночи

– А можно мы будем звать тебя «дядя Дуг»?

Эван, простофиля, да замолчи ты хоть на минуту.

– Зови как хочешь, – подмигнул Дуг, – только к столу не забудь позвать!

Полоумный братец едва не обделался от восторга.

Они пошли напрямик через поле, догнали молодую пару: симпатичную аборигенку в желтом платье и сурового вида загорелого мужчину с римским носом. «Римский нос – крутой утес», – иногда шутил папа. Молодые люди тихо переругивались. По крепким предплечьям мужчины бежали голубые и зеленые татуировки, выползавшие из-под закатанных рукавов. Моряк, решил Хэл. Или боксер.

– Вечно оставляешь меня с этими котятами, а сам шляешься с большими парнями, – плаксиво пробормотала женщина. – Давай, веселись!

– Джен, Джен, у нас компания, эти ребята не такие, как тебе кажется…

«Странно, такой мягкий голос при такой крутой внешности», – подумал Хэл.

– Это тебе кажется, что они не такие…

Женщина заметила их компанию, смешалась, отвела взгляд в сторону. Папа неторопливо догнал их, не обращая внимания на спор.

– Кев, как дела, дружище? Дженна, привет.

– Привет, мистер Хэмфрис, – улыбнулся Кев.

Лицо Дженны просветлело, будто она и не ругалась только что.

– Дружище, мы не в конторе. Просто Джон, хорошо?

– Конечно! Договорились, Джон. – Кев снова ухмыльнулся, показав ряд белых ровных зубов. Одного не хватало.

Отец представил семье Кева, рассказал, что тот – его новый торговый представитель, генератор идей, потом познакомил и женщин. Мама пожала руку Дженне, пожелала счастливого Рождества, добавив:

– Белым Рождеством, похоже, здесь не пахнет, правда?

– Напротив, – отозвалась Дженна, поглядывая на толпу в тени деревьев. – У нас здесь самое настоящее белое Рождество. Уж вы мне поверьте!

Мама рассмеялась. По лицу Дженны тоже пробежала широкая улыбка, окончательно смыв остатки раздражения. Стало понятно, что Дженна – красавица.

– Видите ли, я здесь никого не знаю. Мы могли бы с вами держаться вместе.

Дженна, казалось, насторожилась.

– Да? Похоже, мы попали в самую дружелюбную компанию в здешних краях, а, Кев?

– Я как раз и пытался ей это объяснить, мистер… Джон. – Кев открыл упаковку пива, извлек пару банок. – Немного светлого пива, джентльмены?

– Не помешает!

Все трое открыли пиво, подняли банки в приветственном жесте.

До Хэла неожиданно дошло, что загар Кева вовсе не загар. Должно быть, Кев – наполовину абориген, хотя оттенок его кожи светлее, чем у Дженны.

– Хэл? Помоги-ка миссис Риксон, – распорядился папа.

– Не стоит, Хэл. Я сама, – махнула рукой Дженна.

– Ничего, я справлюсь! – Хэл уже тянулся к ее сумке.

– Ну что ж, спасибо, молодой человек. – Дженна улыбнулась, глянула на мужа. – Вот настоящий джентльмен!

Кевин насмешливо закатил глаза и двинулся вслед за женщинами. Эван шел чуть позади. Хэл задержался, поджидая папу с Дугом, которые о чем-то шептались, потягивали пиво. Хэлу показалось, что разговор был о Кевине и Дженне. Папа оглянулся, заметил, что Хэл маячит рядом, ткнул кончиком сигареты в направлении сумки. Хэл поднял ее и побрел за остальными.

* * *

К часу дня воздух раскалился до предела, и лысая верхушка холма рядом с заброшенным автоприцепом превратилась в настоящую доменную печь. У Мика появилось ощущение, что в форменные ботинки кто-то залил гороховый суп. Он был сыт по горло этими бессмысленными поисками. Чарли, скорее всего, уже дома, скребется в дверь и насмехается над хозяином. Негодник.

Еще пять минут, решил Мик… И в этот момент уши Кэти встали торчком. Овчарка рванулась вперед, разразилась лаем. Мик молча наблюдал, как собака стремглав летит вниз по склону. Выскочив на ровную площадку, она остановилась у ржавой бочки на 44 галлона, которая лежала на каменистой осыпи. Кэти ткнулась в бочку мордой, зарычала, и Мик поспешил вниз. Он накинул на собаку поводок, оттащил ее в сторону и тут увидел кровь. Целую лужу крови. От характерного запаха его желудок сжало спазмом. Кэти яростно залаяла, кинулась к иве, у корней которой возвышался холмик.

Мик привязал овчарку к дереву. Кэти то выла, то скулила, пока он, присев на корточки, отбрасывал в сторону ветки и листья. Внутри лежал уже тронутый разложением труп.

– О нет! Нет! – застонал Мик, судорожно гладя спутанную собачью шерсть.

Голова пса была в пятнах запекшейся крови, пасть оскалена. На горле собаки Мик разглядел резаную рану и услышал звук собственного дыхания, со свистом пробивавшегося сквозь стиснутые зубы. Слева на челюсти Чарли, где кровь запеклась до черного оттенка, блеснуло что-то металлическое. Из собачьей щеки торчал дюймовый рыболовный крючок, с которого свисало дюймов шесть лески.

Какой-то милейший человек вышел с удочкой половить собак? Прихватил с собой металлизированную леску, точно шел на макрель. Ему недостаточно было медленно умертвить собаку, мерзавец еще и изуродовал ее. Чарли… самая дружелюбная маленькая немецкая овчарка на свете…

– Чарли… – прошептал Мик в окровавленное собачье ухо. – Что же с тобой сделали…

Глава 3