Кто-то мне за все заплатит!

Когда ночную убийцу нашли, были поражены – ангельское личико, огромные голубые глаза, хрупкая, нежная, как цветок. Но рука ее была довольно сильной, достаточно сильной, чтобы вогнать клинок в печень, или в сердце солдата, взгромоздившегося на нее сверху, между раздвинутых ног. Она встречала одинокого гуляку на улице, просила проводить до дома, соблазняла (ну кто откажет такой красотке, если она просит сделать ребенка – «Муж не может, а я очень хочу родить дитя, и лучше от такого вот мужественного и красивого мужчины как ты!)

Ей было всего шестнадцать лет, и с ее слов, она ненавидела мужчин, потому что год назад ее изнасиловала толпа пьяных солдат.С тех пор девушка вынашивала план мести. При этом девица отказалась рассказать, куда делся ребенок, которого она зачала во время изнасилования (С ее слов – зачала).

Сергар не поверил в рассказ о мести, хотя бы потому, что мстители не обирают трупы убитых, не выдирают из ушей серьги, не рвут ноздри, доставая из них золотые колечки (Мода Юга – Сергар никогда ее не понимал! Кольцо в нос, кольцо в ухо – еще бы в член вставили! Хотя были и такие…). Скорее всего, она подвела все под месть в расчете на то, что получит снисхождение и ее отправят куда-нибудь в государственный бордель, где работают рабыни-преступницы, заслуживающие помилование. После двадцати лет работы в солдатством борделе за одну еду, можно было получить помилование. Впрочем – уже тогда, когда оно и не особенно нужно – за это время женщина превращалась в изъеденную болезнями развалину, доживающую свои дни. Солдаты не балуют государственных спам, прошу удалить особой чистотой своих «приборов» и не слишком следят за своим собственным здоровьем – получить дурную болезнь в таком заведении – раз плюнуть.

Убийца ошиблась. Судью не тронули ее слезы, золотые локоны и огромные голубые глазки.

Кстати сказать, Сергар всегда подозревал, что назначение в этот процесс судьи Егеранда, о котором поговаривали, что женщинам он предпочитают молоденьких мальчиков, было сделано совсем неспроста. Судья недрогнувшей рукой послал убийцу под меч палача, и когда голова прекрасной убийцы со стуком свалилась на помост, спокойно попивал красное вино, беседуя со своим женоподобным судейским помощником.

Из всей этой истории Сергар уяснил две истины:

1. Не верь тем, кто ликом похож на посланника Создателя – у них за пазухой может лежать отравленный ядом кинжал

2. «На всякую хитрую задницу есть латник со здоровенным членом» – как гласит пословица. Если творишь зло, будь готов, что и до тебя в конце концов доберутся.

Собеседник Сергара точно знал и первую, и вторую истины, потому окружил свой дом толпами охранников, искусно (как они думали!) прячущихся за естественными и созданными укрытиями рельефа. А кроме того, обвешал стену, окружающую дом, и само здание таким количеством датчиков и телекамер, что через этот барьер не могли безнаказанно проскочить не то что мстители, но даже бабочки и стрекозы, желающие поживиться на огромных цветниках, разбитых по всей территории поместья.

Сейчас эти клумбы были укрыты белым одеялом снега, тихо падающего с серых небес, сквозь которые изредка проглядывал робкий лучик солнца. Тихо, морозно. Скоро зима…

Хозяин поместья встретил лекаря у дверей гостиной, держа в руке простую глиняную кружку, из которой поднимался ароматный пар. В этом паре чувствовался запах корицы и других пряностей, так приятных для желудка после промозглого уличного холода. Не спасала и куртка, в мире Сергара не было такой холодной зимы. Если только высоко в горах…

– Хочешь глинтвейна? – кивком здороваясь, спросил Шелест, салютуя глиняной кружкой – В такую погоду нет ничего лучшего, как согреться кружечкой горячего напитка. Или тебе нельзя? Перед работой? Вообще-то тут алкоголя практически не осталось, испарился, так что бояться нечего.

Сергар кивнул, и Шелест сам, не прибегая к услугам прислуги, маячившей «на горизонте», налил в свободную кружку из медного чайника, украшенного непонятными знаками. Чайник стоял на подставке у камина, весело трещавшего темными, плотного дерева поленьями.

– Я сам готовлю глинтвейн. У меня есть рецепт, который не открою никому! Даже своим поварам! – ухмыльнувшись, весело сказал хозяин дома, протягивая Сергару кружку с парящим содержимым – И вообще, я люблю готовить. Если бы не стал банкиром – точно стал бы поваром! Есть что-то красивое в приготовлении вкусных блюд! Это сродни рисованию картин – один человек может изобразить пейзаж, натюрморт, наррисовать портрет. Другой – только жалкие закорючки, будто маленький ребенок пытался скопировать «Джоконду». Так и тут – никто не знает, почему у одного повара из определенного набора продуктов получается шедевр, а у другого – получившееся варево совершенно несъедобно, и хочется его выплюнуть. Возможно, первый вкладывает в дело душу, а второй лишь зарабатывает деньги? Как считаешь, кудесник?