Кто-то просит прощения

– Почему вы ведёте дело в частном порядке? Вас наняли?

– Нет, я взял отпуск не для того, чтобы провести расследование, – ответил Феликс. – Я… мне нужно было как следует отдохнуть. Но будучи на Байкале, я случайно стал свидетелем одного… гм… события, назовём это так, на первый взгляд не вызывающего подозрений. Однако я обратил внимание на пару мелких нестыковок и решил с ними разобраться. Для себя.

– Профессиональная деформация?

– Именно, – улыбнулся Вербин. – Вижу, вы понимаете, что это такое.

– Я занимаюсь наукой, – ответил Антон. – А заниматься ею можно лишь будучи сильно увлечённым человеком.

Даже если Антон и планировал пошутить, у него не получилось. Во всяком случае, смеяться Феликсу не захотелось.

– Профессиональная деформация – единственная причина, по которой вы решили провести собственное расследование?

Как же приятно иметь дело с настоящими учёными – они не дураки, умеют анализировать и задавать правильные вопросы.

– Вторая, не менее важная причина, по которой я не могу поделиться своими наблюдениями с коллегами, а они, даже поверив мне, не смогут открыть дело, заключается в том, что, как мне кажется, прослеживается связь с…

Вербин запнулся.

– С аномальными, необычными и необъяснимыми явлениями, – помог ему Антон. – Я прав?

– Абсолютно.

– Да уж, с таким определением мне вызов на допрос вряд ли бы прислали.

– Ага. – На этот раз Феликс рассмеялся.

Но тут же стал серьёзным, потому что Антон быстро спросил:

– Вы не боитесь?

– Чего?

– Аномального. Необычного. Необъяснимого.

– То есть вы в это верите?

– А вы – нет?

– Возможно, поверю, – осторожно, чтобы не обидеть собеседника, произнёс Вербин. – Первый шаг сделан – я пришёл к вам.

– Если поверите, то как к этому отнесутся ваши коллеги?

– Если поверю – я сумею их убедить.

– Вы очень уверенный в себе человек.

– Я просто знаю, чего хочу.

– Это важно, – прокомментировал ответ Антон, и без предупреждения начал рассказ: – Если вы считаете, что мы коллекционируем расплывчатые фотографии йети, летающих тарелок и пытаемся составить кратчайший маршрут в Шамбалу, то крепко ошибаетесь. Мы всего лишь пытаемся разобраться, что происходит вокруг. А на Земле, сейчас я говорю не только о Байкале, испокон веков происходят странные вещи. Странные, непонятные, иногда пугающие явления, объяснить которые с научной точки зрения человечество пока не в состоянии и поэтому, как правило, все эти явления списываются на случайности, совпадения и ложные свидетельства. Иногда эти таинственные явления повторяются настолько регулярно, что набирается полноценная статистика за десятки и сотни лет, но даже в этих случаях их стараются не замечать. Потому что не в состоянии объяснить. Мы же пытаемся изучать и систематизировать эти данные. Ну, то есть, что мы понимаем под словом «изучать»? Мы наблюдаем, фиксируем и стараемся подыскать происходящему рациональное объяснение. В том числе, определяем, мошенничество это или нет. Но если мы оказываемся бессильны хоть как-то объяснить случившееся, то записываем в разряд чуда – мы, в отличие от настоящих учёных, этого не боимся. И накапливаем материалы, в надежде, что рано или поздно сумеем докопаться до истины.

– То есть вы больше учёные? Исследователи?

– Сообщество у нас не очень многочисленное, но люди в нём разные, – ответил Антон. – Кому-то, как мне, интересно искать научное объяснение происходящему. Кто-то искренне верит.

– И вы уживаетесь? – удивился Вербин.

– Разумеется, мы ведь одно дело делаем, – удивился в ответ Антон. – Они знают, что мы никогда, по крайней мере, в ближайшие сто лет, не докопаемся до сути; мы с уважением относимся к их вере.

– Насколько глубока их вера?

– По-разному, разумеется, как и везде, – пожал плечами Антон. – Кто-то увлекается, потом остывает, кто-то сохраняет на всю жизнь, кто-то погружается очень глубоко. Мне говорили, что много лет назад человек из сообщества сумел стать шаманом, а это, поверьте, очень непросто. Там одного лишь «знания материала» недостаточно.

– Кого в сообществе больше: учёных или верующих?

– Верующих, – сразу ответил Антон. – И многие учёные – верят. Или начинают верить.

– Вы начали?

– Я признаю, что не обладаю инструментарием для научного объяснения многих явлений, о которых слышал или свидетелем которых становился. Вас устроит такой ответ?

Вопрос Антону не понравился, возможно, показался чересчур личным, поэтому Вербин попытался исправить ошибку:

– Вы меня простите, если некоторые вопросы покажутся вам бестактными, и не стесняйтесь на это указывать. Дело в том, что я впервые столкнулся с подобными вещами и иногда сам себе кажусь слоном в посудной лавке.

– Вы всегда такой вежливый?

– Бывают неудачные дни, – не стал скрывать Феликс. – Но не сегодня.

И понял, что извинился своевременно – Антон улыбнулся.

– Скажите, в сообществе принято рассказывать о личном опыте взаимодействия с необъяснимым?

– Для того сообщество и существует. – На этот раз Антон рассмеялся. – Какой именно опыт вас интересует?

– Мыс Рытый.

– Что с ним не так?

– Это я и хочу выяснить.