Кто-то рядом

А вот меня… По делам зашел на Петровку. В коридоре Николай Федотович – сидит на стульчике, глаза в пол вперил, дышит глубоко, натужно… Чуть не красными пятнами пошел – после допроса видно. Я мимо иду, он случайно по мне краем глаза скользнул. Не бежать же? Подошел, поздоровался, отчитываться стал – заходил к Васильеву, по делу Побежимова… Шеф заинтересовался! Вопросы задавать начал! Больше про адвокатов, сроках, следователях. Оттаял немного.

Тут товарищ в двубортном сером пиджаке в коридоре появился. Из той двери вышел, из которой до того Николая Федотовича выпустили. Вышел товарищ и на меня внимательно посматривает – с прищуром, вроде опытный портной мерку снимает, одними глазами. Я на полуслове поперхнулся, шеф сник, платком сухой лоб вытирать начал.

– Вы знакомы? – Нагло так, вызывающе, к Николаю Федотовичу.

Шеф головой чуть-чуть клюнул, и на меня тоскливые глаза свои перевел.

– Да! Я журналист! Работаю под началом Николая Федотовича! Нахожусь здесь по делам редакции! – Мне боятся нечего! У меня не то, что приводов, мне даже ни одного штрафа ни один Гаишник не выписал!

– Уж больно вы под описание убийцы подходите… – Это товарищ в штатском. Тихо так, шепотом, задумчиво. И громко. – И работаете вместе! Да еще и подчиненный.

В глазах радость, улыбка до ушей! Дело раскрыл!

«А ведь…» – додумать я не успел, но мысль выходила скорбная.

Полковник Дятлов в это время мимо проходил – со мной за руку поздоровался. И с товарищем в пиджаке за руку поздоровался. И товарища в курилку увел.

Сел я рядом с Николай Федотовичем, вздохнул глубоко…, и шеф вздохнул. Переглянулись мы, и молча, скоро-скоро из здания поспешили.

От шефа отстали. Но психику попортили. То он ходил с высокоподнятой головой, а тут головой поник, плечи опустил, глаза долу… Заикаться начал! Раньше на звонки реагировал величественно-благодушно, а тут сразу за трубку хватается, с собеседником сюсюкает…

Часто стал с работы уходить – то в милицию, то в ресторан пригласят, пообедать в не формальной обстановке, то на дачу…

Больше всего он не хотел на дачи ездить. Понятно – кругом леса. Вокруг дач в смысле.

А милицию люди не боятся! Сейчас. Многие – только туда! Не дай бог на свободе остаться… Мне так говорили.

Но ни чего – обошлось. Отступили от Николая Федотовича дознаватели всех рангов и мастей, подступило руководство издательства и тихо шефа на пенсию оформили. Он даже обрадовался.

Все думали на его место Виктора Николаевича поставят. Варяга взяли – Василия Сергеевича. И опять я при деле, при том же, что и при прежнем шефе – статьи правлю. И почту читаю. Электронную.

Железнову новую завели, но и старую – Николая Федотовича, удалять не стали. Потому как на этот адрес кроме спама, присылали еще: письма читателей; «настоящую литературу», в которой разобраться мог только «Уважаемый Николай Федотович, с его чутьем журналиста», после ухода этого «уважаемого», разбирался я; послания с угрозами – ими, со злорадной улыбкой, разбирался новый шеф – Василий Сергеевич; «стоящая» информация – делились с полицией; и много, много другого…

Приходили и послания от убийцы господина Булкина.

Через две недели, после увольнения Николая Федотовича, от этого киллера приходит сообщение – с фамилией… Такая фамилия! Булкину до такой фамилии – работать, работать и работать! Прогоров! Олигарх из первой десятки «Форбса»! В письме убийца просит о готовящемся покушении в газете сообщить, чуть ли не на первой странице.

Об этом желании киллера сообщили и в полицию, и в ФСБ, на всякий случай, и, естественно, в службу безопасности этого самого олигарха с большой буквы. Официальные следователи думали, думали – исполнить желание автора письма или нет – да так ни чего и не надумали. А вот из службы безопасности известного холдинга ответили – «Нам пуфику! Тираж, небось, поднять хотите? Печатайте. Мы…», и много о себе хорошего. Напечатали.

Хвальбишку, из службы безопасности известного холдинга, выгнали, потому как покушения никакого не было, а акции холдинга в цене упали. Известный олигарх, только от одного сообщения о своей возможной кончине, потерял денег больше, чем от кризиса мировой валютной системы. Нет… Потом, конечно, он эти потери «отбил», по слухам даже у миноритариев, под это дело, по дешевке активы выкупил, а после того как не умер и цены опять прежними стали…, впрочем, я в этом не разбираюсь, но скандал по поводу… Больше писем от преступников мы не печатали!

А письма были! Тот же убийца, и опять по душу богатого господина. Мы опять всех предупредили, на уступку преступнику не пошли, а он, преступник, слово сдержал – богатого господина на тот свет отправил!

Шумиха, оскорбления, наезды! Ведь мы такие же жертвы, как и Булкин, и Мураховский, это второй убитый – человек не бедный, но откуда-то из провинции и не особо знаменитый… И господин Прогоров…

Слава Богу прекратились послания! Но почтовый ящик Николая Федотовича оставили. На всякий случай.

Глава 3.

Василь Сергеевич глаза, хоть они за зеркальными стеклами, в сторону отводит, с огромным вниманием в верхнем ящике стола ищет что-то, и так невзначай кидает: