Кто-то следит за мной

Дарио никогда не прислушивался к ней. Она могла сколько угодно твердить об усталости: ее слова воспринимались как жалобы капризного ребенка, который будет в полном порядке, если поспит днем часок-другой. Активный образ жизни только подпитывал Дарио энергией, поэтому он не понимал ее тяги к уединению, покою. Если б она пожаловалась, что он задает ей очень уж быстрый темп, Дарио без запинки заявил бы, что именно этим он и отличается от всех остальных. Она буквально услышала, как он вопрошает: «Разве я что-нибудь делаю не для твоего блага?» Вот почему ее несколько удивили его слова о том, что от появления на приеме его удержали неотложные дела.

Выкинув Дарио из головы, Роз заглянула в ежедневник, чтобы убедиться, что ничего не упустила. А когда в коридоре раздались шаги Майры, она поняла, что прибыл лимузин, чтобы отвезти ее на студию. Она подхватила пальто и сумочку и едва не столкнулась с Майрой в дверях кабинета.

— Автомобиль ждет вас, миссис Миллер, но, прежде чем вы уйдете, позвольте вручить вам вот это. — Улыбаясь, она протянула Роз маленькую синюю коробочку, перевязанную белой лентой. — Мистер Миллер, он такая душка. Коробочка точно из «Тиффани»! Я вам нужна?

Роз подозрительно оглядела коробочку, покачала головой.

— Нет, Майра, спасибо. Подожди! Откуда взялась эта коробочка?

Майра недоуменно уставилась на нее.

— Наверное, ее принес посыльный. Дворецкий нашел ее на крыльце после того, как в дверь позвонили.

— Скажи шоферу, что я сейчас приду.

Роз не терпелось открыть коробочку. Ее даже не испугала мысль о том, что в ней может быть бомба. Как только Майра повернулась к ней спиной, она начала развязывать ленту. И с каждой секундой тревога ее нарастала.

Она сняла крышку. Увидела несколько белых салфеток. Торопливо отбросила их и обнаружила, что коробочку наполняют засохшие розы — головки и осыпавшиеся с них лепестки. Глаза Роз наполнились слезами, сердце сковал страх. В поисках визитки она сунула пальцы в коричневую массу и почувствовала укол. На дне она нашла искомое. Но с указательного пальца правой руки закапала кровь. Надпись на белом прямоугольнике была того же алого цвета:

«ОТ БЫЛОЙ КРАСОТЫ НЕ ОСТАЛОСЬ И СЛЕДА. УВЯДШАЯ РОЗА ЗНАЕТ ОБ ЭТОМ ЛУЧШЕ ДРУГИХ. ЗНАЙ, Я СЛЕЖУ ЗА ТОБОЙ!»

* * *

Окружной прокурор Кевин Аллен, ирландец по происхождению, стриг свои темно-каштановые волосы коротко, а его изумрудно-зеленые глаза прятались под густыми черными бровями, подчеркивающими белизну кожи. В свои сорок с небольшим он сохранил фигуру атлета: он играл в американский футбол и в школе, и в колледже. Когда он хмурился, брови сходились вместе, превращаясь в единую черную полосу. Особенно часто ему приходилось хмуриться в зале суда, и широкая, во весь лоб, бровь нагоняла страх на подсудимых.

Хмурился Аллен и сейчас. Но по другой причине. Он был вне себя от ярости.

— Что происходит? — грозно вопрошал он.

Кевин Аллен собрал целую команду — три помощника окружного прокурора, два юриста, пять секретарей — с одной-единственной целью: добиться вынесения обвинительного приговора Димитрию Константиносу.

— Подсудимый отсидел срок за убийство, он связан с… Черт, да все эти вымогательства в Лас-Вегасе — его работа. Мы это знаем, все это знают. Тогда почему пресса делает из него современного Робин Гуда? Какого черта? Какой журнал или газету ни возьми, везде статьи о стипендиях, учрежденных Димитрием Константиносом детям бедняков. — В голосе Кевина звучало презрение. Возможно, потому что его родители были бедны, но никто ничего ему не давал. — Его физиономия мелькает на всех телеканалах. Куда наш мир катится? — Он картинно покачал головой и продолжил, возвысив голос: — Я этого не потерплю. — Лицо его перекосило от ярости, глаза спрятались под бровями. — Мы прижмем этого негодяя, чего бы нам это ни стоило! — Он замолчал, чтобы пройтись взглядом по каждому из присутствующих. Все сидели за длинным столом для совещаний, не решаясь прикоснуться к стоявшим перед ними чашечкам кофе. — Я знаю, что произношу подобную речь перед началом каждого судебного процесса… настраиваю себя и вас на нужный лад. Мне нужна… — Он тут же поправился. — Нам нужна победа. Мы должны взять верх. Я хочу добиться вынесения обвинительного приговора. Вы меня поняли? Незаконное ведение азартных игр, рэкет, вымогательство, отмывание денег. Я хочу, чтобы Константиноса признали виновным по всем пунктам. Запомните, по всем! — Он уперся взглядом в Криса Ноулза, самого лучшего, самого умного из своих помощников, закончившего Колумбийский университет. И, в отличие от своего босса, он никогда не повышал голоса, не расплескивал эмоций. — Прими все необходимые меры, Крис, задействуй все резервы. Если тебе кто-то должен, потребуй вернуть должок, привлеки лучших следователей. Копай хоть до центра земли. Об этом человеке я должен знать все.