Кто ты?

Больше чужого внимания к их дому его тяготила мысль о Вире. Девушке, которая умерла и… А что "и"? Слова-то такого нет, чтобы описать произошедшее… Или ничего и не было? Она ведь ведьма. Могла глаза отвести, морок напустить или что там еще они могут?

А если и не она это вовсе? Не зря же людьми страшилки про упырей всяких придуманы. Как известно, в любой сказке есть доля правды…

Янус посмотрел на Алису, уплетающую пирожки, и решил заточить осиновый кол поострее. На всякий случай.

* * *

Третий раз в своей жизни она просыпалась с чувством дикого голода. И холода. Первым ощущением было — одежда на месте, но насквозь мокрая от пота. Или дождя? Где она вообще? Девушка открыла глаза и увидела белый потолок с щербинками.

"Как будто дома оказалась" — расслабленно подумала она. — "И все опять хорошо…" Дома…

Так она и вправду дома! Не то, чтобы совсем, но в очень знакомом и даже почти любимом месте!

Вира распахнула глаза и увидела наконец человека в кресле, наставившего на нее ствол. "Кажется, мы поменялись ролями".

Дирек выглядел ужасно. Осунувшийся, сверлящий ее злым недоверчивым взглядом, он был сейчас как никогда похож на тех, из допросной комнаты.

Вира молчала. Что она могла сказать? Извини? Я не стала бы стрелять? Она ведь и сама не знает, спустила ли бы она курок, если б знала, что Янус выстрелит. Наверно, да.

Только стрелял в нее не Дирек.

Девушка кашлянула, прочищая горло. Офицер заговаривать не спешил, только следил за ней немигающим взглядом, словно пес, поймавший вора в хозяйском доме. Ведьме вдруг показалось, что стоит ей сделать одно неверное движение — и ее просто порвут на части.

А у нее осталась последняя жизнь.

— Как там Лизонька? — непривычно развязно начала она. — Премию получила?

Воспитательница. Больше некому было ее сдать. Алису, как ребенка, тянет ко всему "чудесному" и потустороннему, а Дирек…не мог. Елизавета же была близка к хозяевам и могла что-то услышать краем уха. Вира думала, что уловки девушки — просто следствие влюбленности в нанимателя, но теперь осознала, что та на самом деле искала себе место под солнцем.

— Что молчишь? — она хотела приподняться, но поняла, что руки у нее связаны, и хрипло рассмеялась. Неестественно. Картонно.

— Ты мертва.

Голос у Януса был чужим. Пистолет он не опустил и следил за каждым ее движением так, словно от этого зависела его жизнь. Наверно, он так и думает.

Как будто, если бы у ведьм (тем более самоучек) были такие силы, как им приписывают, кто-то смог бы их поймать.

— Боишься?

Вире вдруг захотелось дернуться, поймать пулю и закончить этот кошмар, начавшийся больше трех месяцев назад. Но она подавила это желание.

— Нет, — ответил, подумав, Дирек, но пистолет не убрал.

— И что дальше?

Он пожал плечами.

— Объясни, почему жива. И жива ли.

— Слышал выражение: у кошек девять жизней? У ведьм тоже. Просто часто их или закапывают, где они задыхаются раз за разом до окончательной смерти, или сжигают, и тогда ведьма…ну, как бы заново появляется в случайном месте. Или не случайном, не знаю, никто особо изучением этого вопроса не занимался.

— Медальон твой? Он к этому причастен?

— Да. Можно сделать…как бы якорь. И тогда возвращаться в мир ведьма будет там, где находится этот предмет. Главное, спрятать хорошо.

— Так ты появилась в закрытом склепе?

— Да. Только медальон там оказался случайно.

Офицер устало потер свободной рукой лоб.

— То есть ты живая?

— Руки по крайней мере болят очень реалистично, — усмехнулась ведьма.

Янус задумался. Пистолет он наконец опустил, но доброты в его взгляде не прибавилось.

— Так есть ты просто хотела забрать свой якорь?

— Да.

— А дальше что?

— Уйти.

— Куда?

— На север. Подальше. — Вира смутилась, но все же добавила: — В Дикие земли.

Дирек удивленно приподнял брови.

— Куда-куда? Да ты в своем уме?

Он так привычно принялся попрекать ее за беспечность, что Вира чуть ли не расплакалась. Янус заметил выражение ее лица и резко осекся.

— Ты опять похожа на скелет, — пробурчал он недовольно.

— Издержки…ситуации.

Они отвели друг от друга глаза и замолчали. Обоим хотелось поскорее закончить разговор, вот только как?

— Руки болят, — сказала наконец ведьма. Янус покосился на нее с подозрением. Вира отвернулась. Вдруг опять вспомнилась допросная…

Он подошел так неслышно, что она испуганно вздрогнула, когда его ладони коснулись кожи.

— Не глупи, ладно?

Она промычала что-то согласное.

Когда дверь за его спиной захлопнулась, ведьма наконец расплакалась.

* * *

В коридоре долго чем-то гремели, потом под дверь закатилась праздничная монетка. Не прошло и секунды, как Алиса с независимым видом зашла в комнату и молча принялась как будто бы искать пропажу. Глаза ее тем не менее то и дело возвращались к кровати, на которой лежала Вира.

— Не боишься? — спросила девушка и сделала резкое движение. Лиса взвизгнула и отпрыгнула в сторону выхода. Ведьма, едва не свалившаяся с кровати, обессиленно откинулась на подушки.

— Прости. Не смогла удержаться, чтоб тебя не поддразнить.

Алиса огляделась в поисках оружия.

— Зря я осиновый кол не взяла, — сказала она, обращаясь к подсвечнику.