Кто убил классическую музыку?

«Наверное, я ушел бы из этого бизнеса, если бы не звукозаписывающие компании, заполнившие вакуум»[530], — признавался Гелб в 1992 году. Звукозаписывающие фирмы надеялись стимулировать спрос на видеодиски популярных музыкантов, но экономический спад продолжался, и публика не проявляла особого интереса к ним нигде, кроме Японии. «Коламбия-видео» стала приносить убытки агентству. «Мы зарабатываем на этом деньги? — Нет, — сказал Роналд Уилфорд. — Мы можем как-то спастись? — Да».

И в этот момент Гелб провел сделку, спасшую его карьеру и будущее «Коламбии». Через Сейджи Озаву он познакомился с руководителями японской корпорации «Сони», Акио Моритой и Норио Огой. Оба они страстно любили музыку и были поклонниками Озавы — до такой степени, что готовились построить в Тэнглвуде концертный зал его имени за 9,7 миллионов долларов, причем два миллиона Ога собирался выложить из собственного кармана. «Я давно мечтал сделать что-нибудь, чтобы увековечить имя Сейджи Озавы в связи с Бостонским симфоническим оркестром», — говорил президент «Сони».

В 1993 году «Сони» была озабочена тем, что ее проигрыватели лазерных и мини-дисков не пользуются спросом у покупателей. Единственным стимулом, способным заставить людей покупать аппаратуру, могло бы стать качество воспроизводимых ими программ. «Сони» принадлежали фирмы «Коламбия рекордс» и «Коламбия пикчерз», выпускавшие по дюжине новых наименований ежемесячно, но руководство по-прежнему испытывало неуверенность в завтрашнем дне и нуждалось в свежих идеях, особенно в высокозатратной сфере потребления классической музыки.

14 июня 1993 года «Сони» заявила о покупке «Коламбия-видео» и назначении Питера Гелба президентом американского филиала «Сони классикл» и заместителем Гюнтера Бреста, его бывшего партнера по фильмам о Горовице, а теперь — главы «Сони классикл» в Гамбурге. «Питер Гелб, обладающий особыми дарованиями в области производства записей классической музыки и фильмов, основанных на музыке, идеально подходит для занятия этой, ценнейшей для «Сони», должности», — сказал Майкл П. Шульхоф, президент «Сони мюзик энтертейнмент». «Сони» заплатила «Коламбии» за операцию с Гелбом около шести миллионов долларов, а ему самому по контракту было положено семизначное жалованье. Для предприятия, боровшегося за то, чтобы «как-то спастись» и имевшего пятьдесят фильмов, которые никто не хотел покупать, шесть миллионов были значительной суммой. Роналд Уилфорд с трудом скрывал торжество. «Мы делаем это не ради денег, — утверждал он. — Эта продажа просто показывает, что кому следует делать. Питер — человек блестящего таланта, и для него настало время двигаться дальше»[531]. Спустя некоторое время Уилфорд изменил свою формулировку. «Он не ушел, — сказал шеф "Коламбии". — Я продал его»[532].

Блеск таланта Гелба, нашедший отражение в пресс-релизе «Сони», как было сказано, «способствовал созданию музыкальных постановок с участием практически всех оркестров и оперных компаний мира». Он разрабатывал проекты в Японии и стал продюсером новой версии «Фантазии» Уолта Диснея. Казалось, бывший журналист придумал свой собственный миф. Безусловно, он осознавал свою значимость, поскольку поручил рекламному директору Бостонского симфонического оркестра Киму Смедвигу заниматься, помимо рекламирования Озавы, продвижением своего личного образа. Клеветники утверждали, что Гелб ценил имидж выше сути, что он даже на сутки задержал похороны Горовица, чтобы они соответствовали дате, объявленной в «Нью-Йорк таймс». Во время новогоднего концерта в Вене он поменял карточки на букетах, вручавшихся артистам, — вместо карточек «Сони» вложил свои собственные. «В нем абсолютно не ощущается индивидуальность, поэтому он так сосредоточен на самом себе», — сказал один из продюсеров «Сони». Конечно, по мере роста влияния и власти Гелба клеветников становилось все меньше и они реже соглашались называть свои имена.

В тридцать девять лет он имел собственную студию звукозаписи и киностудию, а также неограниченную поддержку из Токио. Что же касается Роналда Уилфорда, то он потерял сына («Я обожаю Питера, но не могу удержать его»), но приобрел новые владения. В контракт Питера Гелба мелким шрифтом была внесена статья о назначении Рональда Уилфорда в совет директоров американского филиала «Сони классикл». Это дало Уилфорду то, о чем мечтает любой агент: доступ к самому простому средству сбыта своих артистов. В крепости на 57-й улице дела снова пошли на лад, а на плотно сжатых губах Роналда Уилфорда заиграла улыбка.