Кто укокошил натурщика?

Незнакомец расплёл руки, в одной из которых уже что-то держал, и аккуратно бросил это что-то нашему герою. Предмет упал прямо в подставленные ладони Кия Арнольдовича. Да, это был очень красивый браслет из жёлтого металла, довольно тяжёленький, украшенный изображениями грифонов, выглядящих так реалистично, будто дизайнер браслета запечатлел их с натуры. Конечно, это никакое ни золото (ибо кто же станет за птичье яйцо, пусть и красивое, отдавать такое увесистое изделие из настоящего золота!), а латунь или другой медный сплав, подумал Кий Сало, но вещица эффектная. Самому ему яйцо досталось даром, поэтому он и не претендовал, чтобы за яйцо с ним расплачивались, но раз этот сам предлагает что-то взамен, зачем же отказываться. Это яйцо красиво смотрелось бы на декоративном блюде, купленном Кием Арнольдовичем в Самарканде, близ мавзолея Гур-Эмир, где покоятся полководец Тамерлан и его внук-астроном Улугбек; и гармонировало бы колоритом с живописным полотном «Дама в синем» (для которого одному харьковскому художнику позировала Руслана Бузок, супруга Кия Арнольдовича), что висит над аквариумом… Но этому яйцо явно нужнее.

Кий Сало открыл бардачок, взял красивое, темно-синее в желтую крапинку яйцо и протянул мотоциклисту, дескать, на, забирай. Байкер подъезжать не стал, а показал жестом: бросай. Ну, как хочешь, если разобьётся — я не виноват, подумал наш герой и, прицелившись, бросил. Тот ловко словил эллипсоид правой перчаткой, как опытный бейсболист ловит мячик. Кию Арнольдовичу даже показалось, будто в последний момент яйцо само притянулось к руке незнакомца, как железка к магниту. Незнакомец тут же упаковал приобретение в чёрный футляр, висевший у него на шее.

Видя, что чёрный мотоциклист собирается уезжать, литератор сказал:

— Эй, парень, подскажи, будь другом, где трасса… Не спеши, постой… С дороги сбились, ездим кругом… Куда нам ехать?

— Ну, за мной.

Ещё Кий Сало спросил, знает ли его визави, какая птица снесла такое красивое яйцо, но на этот вопрос незнакомец не ответил, развернулся и поехал.

Кий Арнольдович быстро сел в «Таврию», положил браслет в бардачок, захлопнул дверцу машины, разбудив звуком Милославу, и двинулся вслед за байкером. Мулатка спросонья удивилась: ой, уже утро, ой, мы уже едем, ой, впереди тот самый вор! Наш герой ответил, что с мотоциклистом они поладили и он показывает им дорогу до потерянной ими трассы.

Скоро будет развилка, подумал Кий Сало; но никакой развилки, странное дело, не было. Мотоциклист и вслед за ним вишнёвая «Таврия» въехали в небольшую посадку и вскоре выехали из неё прямо к трассе. Надо же, мы часами кружили возле самой трассы, изумился Кий Арнольдович.

Чёрный незнакомец, выехав передним колесом с грунтовки на асфальт, обернулся и помахал рукой вправо, показывая, что им туда, а сам свернул налево и быстро уехал.

Кий Сало и Милослава, уставшие от долгого сидения, проголодавшиеся и озабоченные стремлением быстрее добраться до дому, не проявили наблюдательности, а если бы проявили, то заметили бы, что впереди на влажном грунте имеются свежие отпечатки конских подков, но нет свежих отпечатков мотоциклетных шин…

Вишнёвая «Таврия» наконец-то выехала на трассу Т-2104 и повернула к Харькову.

* * *

Дальнейший путь прошёл без всяких приключений.

По Салтовскому шоссе они въехали в Харьков, большинство жителей которого ещё предавались сну. Милослава попросила высадить её возле первой попавшейся станции метро, каковой на пути следования нашего героя была «Площа Повстання». А куда ей, собственно, надо? На Лысую гору, ответила она, там её дом; но поскольку метро на Лысую гору не провели, она поедет с пересадкой: на метро до Холодной горы, а далее на троллейбусе. Нет, возразил наш герой, во-первых, метро, кажется, ещё не работает, слишком рано, а во-вторых, сам он едет на Холодную гору, от которой до Лысой рукой подать, поэтому доставит её прямо к дому. Её, разумеется, такой вариант очень даже устраивал. (Справка для незнающих географию Харькова: Холодная и Лысая горы — холмы-районы в западной части города.)

Так и было: по улице Полтавский Шлях вишнёвая «Таврия» взъехала на Холодную гору, за станцией метро с тем же названием — «Холодна гора» — повернула направо… И вскоре Кий Арнольдович высадил Милославу — молодую мулатку, служащую в милиции, владеющую боевыми искусствами и заклинаниями — возле её дома в частном секторе на Лысой горе. А сам вернулся на Холодную гору, где с семьёй проживал в одной из девятиэтажек…

Вот, собственно, и вся история.

Что же касается чёрного мотоциклиста, то он, немного не доехав до Великого Бурлука, свернул с трассы в кусты, те самые, где Кий Сало нашёл яйцо, остановился, снял шлем, обнажив абсолютно лысую голову, достал из футляра яйцо, поднёс к уху, потряс и улыбнулся (если эту страшноватую гримасу можно назвать улыбкой), слыша, как в яйце болтается, стукаясь о скорлупу, бесценная игла, затем спрятал яйцо в футляр, надел шлем, рванулся вперед и… исчез.