Кто ушел и кто придет (СИ)

— Это Лиза, она инструктор! — негодующе закричал Ник. — Она погибла, и она была мне друг, а не…

Микаэла не слушала.

— Я на это глаза закрываю, в отпуске делай что хочешь, но тут изволь вести себя прилично! Я тебе жена, а не домработница, и терпеть твое поведение не обязана!!

В словесных схватках с женой Ник всегда быстро сдавался, и теперь тоже беспомощно махнул рукой.

— Ладно, как скажешь. Когда ты намерена начинать всю эту бодягу с разводом?

Жена выдержала длинную паузу

— Когда я говорила про разъезд, я не имела в виду развод — это уже твои собственные домыслы. Я и Марта поживем у моих родителей. А ты… Поживи один.

«И подумай над своим поведением», — мысленно договорил за нее Ник. Он был так сердит, что решил на следующий же день назло Микаэле привести в квартиру другую женщину, но, перебрав знакомых, понял, что у него нет ни одной подруги, с которой он хотел бы жить. Больше всех ему нравилась Мадлон, но она ясно дала понять, что на близость не стоит рассчитывать. Может, когда-то и удастся ее уломать, но не в ближайшее время, да и в лучшем случае она только переспит с ним, переезжать сюда не станет. А, не очень-то и хотелось, если честно!

Ник вдруг понял, что единственным, кого он по-настоящему хотел бы все время видеть рядом с собой, является Ларри. Так может, его к себе и взять? Надо спросить у дяди.

Не откладывая в долгий ящик, Ник завел разговор с Робертом Форти на следующий день за обедом:

— Дядя, а вот насчет социализации Ларри, может, я этим займусь? Пусть бы пожил у меня как помощник и секретарь, так ведь часто делают.

Роберт с улыбкой посмотрел на племянника сквозь толстые стекла старомодных очков.

— А как к этому отнесется твоя жена?

— Ей-то что? Она от меня ушла.

Роберт покачал головой.

— А Нора об этом еще не знает, да? Будет недовольна…

Ника мороз пробрал по коже, стоило ему представить реакцию матери.

— Не говори ей, а?

— Мы с ней давно не разговариваем, — напомнил дядя. — Но думаю, ей уже все рассказала твоя Микаэла. Ну, да это ваши дела, — он допил кофе и о чем-то задумался, потирая двумя пальцами длинный чисто выбритый подбородок. Ник уплетал мороженое, ждал ответа и вдруг с тревогой подумал, что дядя плоховато выглядит в последнее время. Изможденный какой-то, вот и Френсис Губерт, завернувший вчера к ним в кабинет, заботливо поинтересовался: «Роб, ты отпуск не хочешь взять? Съездил бы отдохнуть».

Роберт снова поднял свою чашку, увидел, что она пустая, и как будто очнулся. Посмотрел на Ника, кивнул.

— Насчет Ларри — да, разумеется, можешь его взять. Пойдем, сразу все и оформим.

Вставая из-за стола, Ник спросил:

— Слушай, а ты себя хорошо чувствуешь?

— Что-то в последнее время все интересуются моим самочувствием, — усмехнулся Роберт. — Нормально, не беспокойся.

Ник решил пока не развивать эту тему, но слова дяди его мало успокоили. Не хватало еще, чтобы тот лег в больницу или что похуже! Он, Ник, только начал здесь работать, во всем опирается на Роберта — что же он будет делать, лишившись этой опоры? И ладно бы дело касалось только работы, но ведь дядя — единственный, кому он по-настоящему небезразличен, кроме матери, и кто, в отличие от матери, всегда его поддерживает. Страшно подумать — лишиться этого человека, ведь его никто не заменит. Жена? Во-первых, Микки ушла, а во-вторых, это та же мать, только чуть помягче. Приятели? Они и есть приятели, ну разве что на Фреда можно положиться, да и то не всегда. Отец — тот, конечно, способен выслушать, если ему для начала вручить бутылку, но на этом его помощь закончится. А о матери и думать нечего. Если он, Ник, попадет в настоящую беду, она скорее утопит его окончательно, чтобы не разочаровывал ее, чем станет помогать. Такое уже сколько раз было. Она всегда только обвиняла его, вот и все.

Возле «Андроидной техники» был устроен большой парк, и с некоторых пор Ник полюбил там гулять перед обедом. Больше всего ему нравилось местечко у маленького искусственного ручья, скачущего с камня на камень, прежде чем водопадом влиться в пруд. Камни обросли влажным мхом, у воды было свежо, в пруду плавали большие круглые листья водяных лилий.

— Хорошо спрятался, — произнес за спиной знакомый голос, и Фред Клири присел рядом на корточки. — Рыбок угощаешь? — не дожидаясь ответа, он взял щепотку корма из плошки рядом и бросил в пруд. В темной воде, просвеченной солнечными лучами, в промежутках между листьями и белыми цветами, замелькали вытянутые оранжевые тела, бесшумно открывались рты, бессмысленно глядели круглые глаза. Листья затрепетали на мелкой ряби, стая снова ушла вглубь, и темно-прозрачная поверхность так же быстро разгладилась.

— Я встретил Микаэлу, — сообщил Фред. — Она передает тебе привет. Спрашивала, все ли у тебя благополучно, а то ты на звонки не отвечаешь.

— Я бы отвечал, если бы она разговаривала спокойно, — сказал Ник, почти ложась на камни, чтобы лучше видеть рыб. — Но у нее все сводится к скандалу. Надоело.

— Она, кажется, предлагала тебе помириться и начать все заново?

— Ну, предлагала. Я сказал, что мне пока не хочется, и она сразу начала ругаться. А я слушать должен?