Кто в спальне король?

— Вы извините, я, наверное, какие-то глупости говорю, — растерянно пробормотала я. — Я, может, поняла неправильно…

— Ты все правильно поняла, — сказала Тамара неожиданно дружелюбно. — Я и не ожидала… А ты, оказывается, умница! И нечего стесняться, всегда говори, что думаешь и чувствуешь. Это редко кто умеет!

— Спасибо, — прошептала я.

— Это вам спасибо, — сказал Арсений, — за прекрасные слова. За искренность и понимание.

Мы постояли еще немного, потом Алан взял меня под руку.

— Ну, ладно, пошли!

Мы попрощались и вышли из зала. Я оглянулась все еще под впечатлением от увиденного — картины Арсения Сухарева притягивали меня, словно магнитом. Я даже не заметила, что Алан смотрит на меня каким-то странным взглядом.

— Ты не устала? — спросил он.

— Нет, что ты! — воскликнула я. — Здесь так интересно!

— Знаешь, а я думаю — на сегодня хватит, — сказал Алан. — Слишком много впечатлений. Тебе ведь надо все это переварить, осмыслить, правда?

— Да, наверное. Но, может, побудем еще? Жалко уходить! — сказала я, испугавшись, что сейчас все закончится. Мне было так хорошо на этой выставке, рядом с Аланом, среди его знакомых художников и их замечательных картин. И этот его бородатый друг — такой славный, замечательный.

— Выставка не закрывается, придем еще раз, завтра, послезавтра. — Алан потащил меня за собой к выходу. — Видишь, в очереди стоять не надо, всегда найдется кто-то из знакомых, кто проведет!

— А этот Арсений Сухарев — такое чудо! Ты был прав! — не удержалась я. — Он — как светлое пятно в нашей неясной, запутанной жизни!

Алан улыбнулся.

— Красиво говоришь. Пора тебя записывать.

— Ну, не смейся! Говорю, как чувствую! Наверное, он и человек замечательный! — взволнованно сказала я. — Такие картины может написать только необыкновенный и очень хороший человек!

— Гений и злодейство несовместны? — Алан усмехнулся. — Ты придерживаешься этой концепции?

— А разве не так? — удивилась я.

— Вечный вопрос, — произнес он задумчиво. — Но в данном случае ты права. Арсений — лучший. Наверное, на самом деле он лучший из нас…

Мы вышли на улицу. У входа в подвал все еще толпилась очередь. Кто-то с завистью посмотрел вслед нам — молодой парочке, уже побывавшей на выставке. А я с грустью подумала: сейчас, как обычно, Алан проводит меня до дома, но время пролетит так быстро, и мы снова расстанемся. Я с отчаянием думала, что не хочу расставаться с ним никогда!

— Знаешь, я хочу еще кое-что тебе показать… — Алан наклонился ко мне и коснулся небритым подбородком моей щеки.

У меня замерло сердце. Значит, сейчас мы еще не расстанемся! Что бы он ни предложил — я заранее была согласна на все, лишь бы как можно дольше побыть с ним вместе.

— Покажи, — прошептала я.

— Тут, в общем-то, недалеко… Я хочу с комфортом, чтобы все было красиво!

Он вышел на середину улицы и стал ловить машину. Вскоре рядом остановилось обшарпанное такси, Алан усадил меня на заднее сиденье, сам сел рядом и сразу обнял. Я чувствовала на спине его руку — казалось, от нее исходит сильный жар. Алан осторожно притянул меня к себе, моя голова очутилась на его плече. Это было невероятное, ни с чем не сравнимое ощущение. Мне хотелось ехать в этой машине всю оставшуюся жизнь…

По дороге мы остановились у какого-то магазина — Алан попросил подождать, потом вернулся с набитой сумкой, поставил ее под ноги и снова обнял меня. Мы выехали на какую-то улицу, свернули в узкий переулок. Дома кончились, впереди был заброшенный пустырь, а на пустыре виднелся силуэт небольшого полуразрушенного дома с темными проемами окон. Надо сказать, зрелище было жутковатое.

— Остановите здесь, — сказал Алан. Расплатился с водителем, подал мне руку. — Приехали. Пошли.

— Где это мы? — удивилась я.

— В моем сказочном королевстве, — улыбнулся Алан. — Не удивляйся, вид у него невзрачный, но ночью здесь все преображается. Сама скоро увидишь.

Мы обогнули мрачный остов нежилого дома, и за ним показался еще один домик — двухэтажный, оштукатуренный, светлый, окруженный голыми деревьями с еще нераскрывшимися почками и какими-то причудливыми кустами. Ощущение создавалось такое, что мы не в Москве, а в каком-то богом забытом провинциальном городке. С торца домика было довольно высокое крыльцо с выщербленными ступеньками, под козырьком — массивная деревянная дверь. Алан отпер ее ключом, и мы оказались в длинном коридоре, покрытом крашеными досками. В конце коридора скрипнула дверь, в щель высунулась темноволосая тощая женщина, что-то проворчала и скрылась.

— Осторожно! В квартире злая соседка! — прошептал мне в ухо Алан и открыл ключом другую дверь, выкрашенную темной коричневой краской.

— Она не кусается? — тихо спросила я.

— Пусть только попробует. Сразу намордник надену! — усмехнулся Алан, щелкая выключателем.