Кто в спальне король?

Он увидел ее сразу, как только она вошла. Зоркий глаз художника издалека отметил что-то необычное в облике этой женщины. Замечательное — тонкое и чистое, просто иконописное — было у нее лицо. Такие лица встречаются редко.

Она зажгла свечу. Потом стояла перед иконой и молилась, а художник спустился немного ниже и наблюдал за ней.

Женщина встала на колени перед иконой, перекрестилась, потом поднялась, снова перекрестилась и направилась к выходу. Художник подумал — сейчас она уйдет, и он, может быть, уже никогда ее не увидит. И, наверное, это будет ошибкой, потому что такие лица встречаются редко, очень редко. И не могут они принадлежать пустым, завистливым или злым людям. За таким лицом должна скрываться большая и чистая душа, с него можно писать икону!

Он догнал ее, когда она уже собралась садиться в машину.

— Вы очень спешите? — окликнул художник женщину тихим, мягким голосом, опасаясь испугать.

Она все-таки вздрогнула, обернулась и увидела рядом высокого человека в темной куртке с капюшоном на голове. Очень приятное, худощавое лицо, глаза смотрят приветливо, доброжелательно… Этот человек был совсем не похож на какого-нибудь случайного искателя приключений, решившего завести легкое знакомство на улице, и Мария ответила:

— Не знаю. Наверное, да, спешу. Я все время спешу, но очень хочу остановиться!

— Это хорошо, — улыбнулся он.

— Нет, наверное, это плохо, — сказала она.

— Да что вы! — воскликнул он. — Останавливаться нужно, иначе можно проскочить поворот.

— Да? Как точно вы сказали! — удивилась Мария. — Я вот ехала, потом вдруг остановилась, взяла и свернула сюда. И тут оказалось так хорошо — такая церковь чудесная, и колокола звонят… Словно в другой мир попала.

— Вот видите, значит, я прав. — Он снова улыбнулся. — А я, между прочим, в церкви вас и увидел.

— Но разве вы были там? — растерянно спросила Мария, подумав, что этот человек может оказаться дьяконом или даже священником. Как странно. За что ей такая честь?

— А вы и не могли меня видеть, я на лесах был, наверху, — ответил он с улыбкой. — А вы уж подумали, что я священнослужитель?

— Если честно — подумала, — призналась Мария. — Но если вы находились на лесах, значит, вы все равно в этом храме работаете?

— Да. Фрески реставрирую.

— Слушайте, да что мы стоим на улице в такой холод? Садитесь в машину! — предложила Мария, села за руль и завела двигатель. — Сейчас быстро согреется. Или вы тоже спешите?

— Я никогда не спешу. Мне спешить некуда, — ответил реставратор, забираясь на сиденье.

Он скинул капюшон, и Марии его лицо показалось вдруг странно знакомым. Тонкие черты лица, почти иконописные, удивительно добрый и какой-то просветленный взгляд, длинные темные волосы с сединой. Он действительно был похож на священника. Где же она могла его видеть?

— Послушайте, — спросила Мария. — А мы с вами раньше никогда не встречались? Что-то мне ваше лицо кажется знакомым…

Он внимательно посмотрел на Марию, прищурился.

— Вполне возможно. Наш мир — единое пространство.

— Нет, я просто уверена, что видела вас раньше! — убежденно сказала Мария.

— Извините, я не представился, — чуть повернулся к ней он. — Может быть, вам мое имя что-то напомнит? Меня зовут Арсений Сухарев.

— О, господи! — только и смогла произнести Мария. — У вас тогда была борода…

— Точно, была, но я давно ее сбрил, — согласился художник.

Да, судьба выкидывает в последнее время невероятные штуки! И дарит фантастические подарки!

Все вспомнилось, словно было вчера… Странные, неземные звуки и удивительные полотна, на которых под эту музыку словно происходит какое-то движение, они будто живут, меняются на глазах. Чудо, настоящее чудо! Маша замирает перед летящим в небе диковинным садом. Что это — космические цветы, цветущие метеориты? От картины и от музыки захватывает дух. Как зачарованная, она переходит от одного полотна к другому, читает странные названия — «Человек и космос», «Бог во мне», «Жизнь и смерть», «Нервы земли»… Ее охватывает острое, щемящее чувство, и перед ней открывается совсем другой, нездешний мир…

— Двадцатка. Малая Грузинская. Семьдесят девятый год! — воскликнула Мария.

— Вы там бывали? — с интересом спросил Арсений.

— Да! И я прекрасно помню ваши картины. Они тогда потрясли меня! Я даже названия их запомнила и сразу стала вашей поклонницей.

Арсений удивленно посмотрел на Марию.

— Как странно! Если бы я увидел такую женщину, девушку, ну, хоть двадцать пять лет назад, то запомнил бы наверняка. Наверное, тогда вы были ребенком, поэтому я вас и не узнал.

Мария улыбнулась.

— Я не такая уж молодая и в те годы была уже не ребенком.

— Невероятно! — произнес Арсений. — Знаете, почему я сейчас пошел за вами? Меня как художника поразило ваше лицо. Хотя не стану скрывать — как мужчину тоже. Когда вы вышли из храма, я чуть с лесов не спрыгнул, так мне захотелось бежать за прекрасной незнакомкой. Но тогда бы я мог сломать ногу и уж точно бы вас не догнал. Неужели мы с вами были тогда знакомы, да?

— Ну, сказать так было бы преувеличением, — рассмеялась Мария. — Хотя, если честно, нас друг другу представили.