Кто в списке у судьи?

Он опустился на гладкий кожаный диван и стал разглядывать произведения современного искусства на стенах. Состоятельные пьяницы, платившие по 50 тысяч в месяц, заслужили самую приятную обстановку. Здесь приводили в порядок рок-звезд, голливудских знаменитостей и прочих завсегдатаев модных курортов. Центр, хорошо известный тем, кому нужно, старался не слишком себя рекламировать. Именно за эту конфиденциальность бывшая клиентура его и ценила.

Доктор Кассабьян не заставил себя ждать и очень скоро пригласил гостя к себе в кабинет в конце коридора. Ему было под пятьдесят, он не скрывал, что сам когда-то был наркоманом. «Как и все мы», – сказал он Бэннику по телефону. Сев за низкий столик, они взяли по стакану минеральной воды.

– Расскажите мне вашу историю, – начал доктор с теплой радушной улыбкой. Эта улыбка означала: Твой кошмар позади. Ты попал в нужное место.

Бэнник вытер ладонью лицо. Казалось, он сейчас расплачется.

– Пьянка, не наркотики. Водка, не меньше кварты в день, и так уже много лет. Я справляюсь со своими обязанностями. Я судья, моя работа требует напряжения сил. Пора завязывать.

– Многовато водки!

– Мне вечно не хватает, становится только хуже. Поэтому я здесь.

– Когда вы пили последний раз?

– Три дня назад. Небольшие перерывы мне еще удается делать, но бросить я не в силах. Так я долго не протяну.

– Скорее всего, вам не нужно лечиться от алкоголизма.

– Скорее всего. Я уже лечился, доктор. Это третья лечебница за пять лет. Я бы хотел пробыть у вас месяц.

– Сколько длились ваши предыдущие попытки?

– Тоже по месяцу.

– Тридцать дней вам не помогут, мистер Бэнник, уж поверьте мне. Это так, передышка. Вы почувствуете себя лучше, но это будет самообман. Наша рекомендация – шестьдесят дней.

Кто бы сомневался, при 50 тысячах в месяц!

– Возможно. Но давайте начнем с тридцати. Хочу протрезветь. Очень вас прошу!

– Так и будет. Мы знаем, как с этим справляться. Можете на нас положиться.

– Спасибо.

– Я представлю вас нашему распорядителю, она займется необходимыми бумагами. У вас страховка или вы платите сами?

– Сам. У меня есть средства, доктор.

– Так даже лучше.

– Хорошо. Я на выборной должности, поэтому первым делом забочусь о конфиденциальности. Никто не должен знать, что я здесь. Я одинок, семьи нет, есть друзья, но я никого не посвятил в свои планы, даже своего секретаря.

Доктор Кассабьян улыбнулся: он слышал такое очень часто.

– Поверьте, мистер Бэнник, мы понимаем, что такое конфиденциальность. Что в вашем чемоданчике?

– Так, мелочи: одежда, зубная щетка… Я не взял с собой ни телефона, ни ноутбука, вообще никаких гаджетов.

– Тем лучше. Через неделю в вашем распоряжении будет телефон, а до тех пор – ничего.

– Знаю, я уже через это проходил.

– Понятно. Но мне придется заглянуть в ваш чемоданчик и составить опись вещей. На первые две недели мы предоставляем прекрасные льняные халаты «Ральф Лорен».

– Замечательно!

– Вы на машине?

– На арендованной. Взял в аэропорту.

– Хорошо. Когда будут готовы документы, вы пройдете полный медосмотр, на это уйдет почти полдня. Потом мы с вами пообедаем вдвоем и поболтаем о прошлом и о будущем. После этого я познакомлю вас с вашим консультантом.

Бэнник покорно кивнул.

– Рад, что вы поступаете к нам трезвым, – продолжил доктор Кассабьян. – Это отличное начало. Вы не представляете, в каком виде к нам заваливаются некоторые!

– Я не чувствую себя трезвым, доктор. Очень хотел бы, но увы.

– Вы попали куда следует.

В соседней комнате ждала распорядительница. Бэнник заплатил первые 10 тысяч кредиткой и подписал долговое обязательство на остальные 40 тысяч. Доктор Кассабьян забрал его чемоданчик. После завершения формальностей его отвели в просторную комнату на втором этаже. Там доктор Кассабьян покинул его со словами, что ждет его на обед. Оставшись один, Бэнник расстегнул свой ремень путешественника, достал из его потайных кармашков пластиковые пакетики с двумя наборами таблеток, которые понадобятся ему позже, и спрятал их под комодом.

В дверь постучал коридорный – он принес стопку халатов и полотенец. Дождавшись, пока Бэнник разденется в ванной, он унес всю его одежду, в том числе ремень и ботинки.

Приняв душ, судья облачился в мягкий халат, растянулся на кровати и уснул.

Лейси, Джери и Элли отвезли Гюнтера в аэропорт и дождались, пока его самолет разбежится и взлетит. Это зрелище создало у них праздничное настроение. Вернувшись в офис ФБР, они встретились с Клеем Видовичем и еще двумя агентами. Джери дала письменные показания под присягой, перечислив факты, имевшие место при ее столкновении с Бэнником. Был подписал и распространен по всей стране, за исключением Пенсаколы и окрестностей, ордер о задержании по подозрению в похищении человека. Все были уверены, что он не остался на «отростке», и не хотели ставить в известность об этом деле его друзей и знакомых.

Видович рассказал об обыске дома и офиса Бэнника, он признался, что встревожен отсутствием других отпечатков, кроме найденных. ФБР обыскивало всю принадлежавшую ему недвижимость, но пока не нашло ничего полезного.