Кто виноват в трагедии 22 июня?

Директива о приведении в боевую готовность войск другой армии Киевского округа, 5-й, была получена в штабе армии и доложена командующему в 2 часа 30 минут 22 июня. Командарм Потапов завершил доведение ее до командиров корпусов уже после начала вторжения немцев. Командирам корпусов было приказано поднять войска по боевой тревоге, но с условием «…не поддаваться ни на какие провокации».

Бывший начальник штаба 15-го СК 5-й армии генерал Рогозный вспоминал, что в 3 часа 20 минут 22 июня Потапов позвонил ему на квартиру (прошу обратить внимание, ГДЕ находился командующий корпусом в момент нападения Германии) и сообщил:

«Немцы кое-где начали вести бой с нашими погранзаставами. Это очередная провокация. На провокацию не идти. Войска поднять по тревоге, но патронов не выдавать». Да еще и напомнил о «необходимости сохранения большевистской выдержки».

В результате ТАКОЙ «боевой готовности» войск 22 июня на пути всей ударной группировки ГА «Юг» оказались только две стрелковые дивизии 27-го СК 5-й армии (87-я и 124-я). Закономерно, что эти дивизии полегли в неравном бою, а ударная группировка прорвала фронт.

26-я армия получила сигнал тревоги также незадолго до немецкого вторжения. И хотя она приступила к некоему подобию организованного отпора врагу, но у нее на правом фланге стояла бездействующая до полудня 6-я армия, что создавало угрозу окружения и уничтожения армии. И только нацеленность немцев на быстрое продвижение вперед и запрет вследствие этого втягиваться в затяжные бои для уничтожения окруженных спасло 26-ю от разгрома. К сожалению, ненадолго – через 3 месяца она сгинула вместе с другими пятью армиями в печально известном киевском котле.

Как 22 июня развивались события в 12-й армии, вспоминал бывший начальник штаба армии генерал-майор Арушанян:

«21 июня я засиделся в штабе армии, который располагался в Станиславе, за разработкой очередного планового учения и вернулся домой очень поздно. В четвертом часу ночи меня разбудил телефонный звонок: «Товарищ генерал, докладывает оперативный дежурный. Вас срочно вызывает к аппарату начальник штаба округа генерал-лейтенант М.А. Пуркаев».

Быстро одеваюсь, еду в штаб. Дежурный доложил: только что по «ВЧ» звонил командующий войсками округа генерал-полковник М.П. Кирпонос и приказал срочно вызвать в штаб командующего армией генерал-майора Понеделина и Вас. Командарм еще не прибыл».

Здесь хочется недоуменно перебить генерала: «Как это – «в четвертом часу разбудил телефонный звонок», почемуэто – «командарм еще не прибыл в штаб»?!» Ведь нам доказывают, что 22 июня в 00.30 Кирпоносу звонил дежурный генерал и приказал привести войска округа в боевую готовность. Кроме этого Жуков и Тимошенко якобы «неоднократно говорили по ВЧ с командующими округами». После таких звонков и разговоров все должно было крутиться и вертеться.

А оказывается, командующий и начальник штаба целой армии спят дома! Значит, так же спало и командование остальных 3-х армий округа (чем они хуже?), следовательно, спали и их подчиненные – командиры корпусов и дивизий. А у тех были свои спящие подчиненные… То есть накануне войны спал весь округ! Только одних успели разбудить за час-полтора до начала войны, а других будили либо снаряды немцев, либо звонки командования.

Здесь возникает закономерный вопрос: почему Кирпонос, получив в 00.30 от дежурного генерала приказание наркома о приведении соединений округа в боевую готовность, его не выполнил? Это возможно только в двух случаях – либо такого приказания ему никто не передавал, либо он осознано его проигнорировал. И все-таки очень хочется знать, о чем с ним долго говорили по ВЧ Жуков и Тимошенко? И говорили ли вообще? Кирпонос погиб в окружении и эту тайну унес с собой…

Продолжим читать воспоминания генерала Арушаняна:

«Я доложил о своем прибытии командующему войсками.

– Какова обстановка в полосе вашей армии? – спросил генерал М.П. Кирпонос.

– Пока все спокойно.