Кто вы, профессор Амбридж?

— Что-что? — произнес через несколько дней Рон Уизли, замерев перед доской объявлений. — Маггловедение теперь обязательный предмет?! Для всех курсов?!

— Угу, очередной Декрет об образовании, — пробормотал Гарри Поттер, вчитавшись.

— Ты там будешь отличником, — хмыкнул Уизли и хлопнул его по плечу, — ты же с магглами вырос! И Дин тоже, и Гермиона!

Слышавшая этот разговор Марина Николаевна только улыбнулась. В выходные она чуть ли не силой взяла Чарити Бербидж на буксир и отвела в обычный Лондон. Это был всего лишь девяносто пятый год, но Марина Николаевна никогда не бывала в современном себе Лондоне, поэтому судить о том, насколько он изменился за двадцать лет, могла только по телепередачам и фильмам. Однако Бербидж и того хватило…

— Я бы не смогла так жить, — с содроганием выговорила она, когда Марина Николаевна проводила ее обратно и отпаивала у себя в кабинете чаем с коньяком. — Это какой-то улей… кругом шум, гам, визг… И эти кошмары, которые вы мне продемонстрировали!

— Но это же были всего лишь фотографии, — успокаивающе сказала та.

Они зашли в книжный магазин полистать книги о Второй мировой войне, и снимки, пусть и не движущиеся, произвели на Бербидж неизгладимое впечатление: что Хиросима, что Дрезден, что концлагеря…

— Детям нельзя это показывать! — произнесла Бербидж.

— Им нужно это показывать, — твердо ответила Марина Николаевна. — Чтобы знали, во что выливаются чьи-то попытки захватить власть, как это делал Гриндевальд у нас и фашисты у магглов. Да-да, нужно. И лагеря, и расстрелы, и бомбардировки мирных городов… Я уже придумала, как организовать тут демонстрацию кинохроники, это не сложно. Пускай знают, к чему готовиться.

— Но это жестоко!

— А жизнь какая? Или вы предлагаете держать детей в вате до совершеннолетия, а потом выбрасывать в этот жуткий мир? Или предполагается, что они всю жизнь будут сидеть по домам, не высовывая носа дальше Хогсмида или там… Годриковой лощины? Навещать соседей, может быть, делать карьеру в Министерстве, по выходным кутить на Диагон-аллее или в закрытом клубе… — она фыркнула. — Прекрасная, насыщенная жизнь для человека девятнадцатого, но не двадцать первого века!

Хорошо еще, подумала она, что в девяносто пятом году всевозможные гаджеты не были распространены повсеместно! А то ведь в родном городе идешь — каждый второй уткнулся в смартфон или планшет, слушает музыку, читает, играет, разговаривает с кем-нибудь с другой стороны земного шара, причем по видеосвязи… От такого Бербидж бы вовсе удар хватил! Тут-то и системы мгновенных сообщений нет вовсе, почта — совиная… Есть связь через камины, но эти камины не у всех имеются, да и мало приятного разговаривать, засунув голову в топку и стоя на карачках! Есть двусторонние зеркала и блокноты, но это опять-таки жалкая замена хотя бы смскам…

— Разумеется, — добавила она, — младшим курсам это видеть рано, с ними мы ограничимся картинами мирной жизни и… хм… демонстрациями техники. Ну а старшим — в самый раз, чтобы сбить спесь. А то, знаете ли, самонадеянный боец — мертвый боец.

— А где времени-то столько взять? — жалобно спросила Бербидж.

— Сократим историю магии, — ответила Марина Николаевна. — Чем терять время и писать конспекты, пусть делом займутся. Историю вполне можно сдать по учебнику, а Биннсу все равно, он и перед пустой аудиторией способен лекции читать.

∗

— Интересный разворот совершило Министерство, — сказал за обедом директор, но Марина Николаевна сделала вид, будто не услышала. — Нельзя ли ознакомиться с новой программой?

— Пожалуйста, профессор Дамблдор, — широко улыбнулась она. — Вот, например, темы для младших курсов: «Маггловские деньги. Как их правильно посчитать и расплатиться в транспорте, в магазине и т. п.», «Маггловский транспорт. Берегись автомобиля! Правила дорожного движения. Как ездить в метро и т. п.», «Маггловские приборы: чем они могут быть опасны», «Маггловская одежда: как одеться, чтобы не привлекать к себе внимания», «Быт и обыкновения современных магглов»… и так далее.

— А почему семикурсника вчера стошнило после занятия? — негромко спросила МакГонаггал. — Мадам Помфри потом отпаивала его успокоительным.

— А, это профессор Бербидж показывала маггловскую кинохронику времен войны с Гриндевальдом, — сообразила Марина Николаевна. — Ну там… лагеря смерти, авианалеты, последствия атомных бомбардировок… Надо же, какой чувствительный юноша попался!

— И Министерство утвердило эту программу? — выговорил директор, заметно перекосившись при упоминании Гриндевальда.

— Да, утвердило, — ответила она, намазывая тост джемом. — Совет попечителей тоже не возражал.

«Им просто не сказали, что именно будут демонстрировать ученикам, — добавила она про себя. — А как они перескажут родителям? Те, скорее всего, и не поймут, что такое авианалет… Зверства военных? Ну, Пожиратели смерти тоже не были невинными агнцами! А от пересказа подробностей помогают чары неразглашения…»