Кто зажигает «Радугу»?

— Слава, когда клюну носом, ткни меня в бок, — попросил шофер.

— Если сам не усну, — Мороз сладко зевнул. — Говорят, кто спит — тот обедает.

Мороз откинулся на спинку сиденья. Хорошо ему, а я то и дело встряхивал головой, стараясь отогнать сон. Но монотонная песня мотора, плавное покачивание машины и усталость делали свое дело, я снова начинал дремать.

С большим трудом доехали до города. Растолкал спящего Славку. Надо было проезжать пост ГАИ.

— Сейчас бы хорошего дождичка с ветерочком, — вздохнул Мороз, — попрятались бы гаишники в свой скворечник.

Но погода была сухой, а впереди уже заблестели огни поста.

— Славка, сиди спокойно, не дергайся, что бы ни случилось, — предупредил я друга. Леша и без моих напоминаний знал свое дело.

Когда до поста оставалось метров двести, нас обогнала черная «Волга». Заметив пикет, водитель притормозил, но было уже поздно. Милиционер замахал жезлом. «Волга» остановилась, а мы поехали дальше.

Опять пронесло!

Поехали по спящим улицам, никто не мешал нам, и мы никому не мешали. Было тихо и пусто, только время от времени проносились, мигая фонарями, ночные такси. У самого гаража вспыхнула красная лампочка.

— Во, ненасытная, — возмутился Славка, — бензина требует, опять придется раскошеливаться.

— Ты не волнуйся, Слава, я сам найду деньги.

Мороз даже обиделся:

— Что я, бедный, стипендию не получаю?

— Вашей стипендии на бензин не хватит, если каждый день будете ездить, — подал голос молчавший почти всю дорогу Леша.

Подъезжая к гаражу, он выключил фары, чтобы не привлекать внимания. Снимать букеты мы поленились. Так и закрыли свой свадебный лимузин.

Распрощавшись со Славкой и Лешей здесь же у гаража, я поплелся домой. Издали заметил — наши окна светились. Приготовившись к «выволочке», я поднялся по лестнице. Мама и в самом деле была настроена решительно.

Еще из коридора я услышал ее голос:

— Подойди ко мне.

По опыту я знал, что если мама избегает называть меня по имени, значит очень сердится.

— Да, мама.

— Сядь. Сколько сейчас времени, знаешь?

— У меня часы испортились.

— На возьми мои.

На маминых часах было половина третьего. Где это мы так проволынили?

— Может быть, ты объяснишь мне, где ты находился?

Я молчал.

— Вот как, ты не желаешь отвечать?

Мама заплакала. Мне было жаль ее, но не мог же я, в самом деле, рассказать ей все.

— Мамуля, ты не сердись, — я обнял ее, — честное слово, я не делаю ничего плохого. Просто мы сегодня со Славкой шли пешком, разговаривали. Ну, вообще, заболтались.

— А позвонить домой ты что, не мог? Мать здесь с ума сходит, а ему хоть бы что. Завтра же пойду в твое училище. Не для того я тебя отпускала в ПТУ, чтобы ты ночами пропадал.

Я вздохнул:

— А знаешь, мама, как раз завтра мы со Славкой выступаем на собрании нашей группы, рассказываем о приемнике, который сделали своими руками. Хочешь, я завтра, после занятий, покажу тебе его? Он такой красивый, нарядный, лучше нашей «Радуги».

Мама вытерла слезы.

— Мама, ты только не ходи в училище, не срами. Меня засмеют, если ты придешь.

— Не пойду, если ты пообещаешь, что будешь приходить домой вовремя.

Что мне оставалось делать? Я врал «как сивый мерин».

— Мамуля, наш прибор пойдет на выставку в Москву, на ВДНХ, нам три дня всего осталось с ним поработать. Докончу, и, честное слово, в девять часов — я дома каждый день, вот ей-богу!

Последние мои слова были искренними: как только мы поймаем «короля», я ни на шаг не отойду от мамы. Что там в девять, сразу же после занятий — прямо домой.

Мама, кажется, мне поверила.

— Ну, хорошо, только три дня, и обязательно звони мне, если задержишься.

Я вспомнил о деньгах.

— Мама, ты не можешь мне дать рублей пять-шесть?

— Зачем?

— Надо купить кое-какие материалы. Ну, понимаешь, там сопротивления, транзисторы…

Мама достала из сумочки десять рублей и подала мне.

— Да нет, мне всего пять рублей.

— Бери, сынок, только на глупости не трать. А ты случайно не выпиваешь? — мама подозрительно посмотрела на меня. — Ну-ка дыхни.

— Что ты, — я даже обиделся, голос мой задрожал, — неужели ты думаешь?

— Ладно, ничего не думаю, иди спать.

— Мам, а как папа?

— Папе лучше. Он прислал письмо. Можешь почитать, — она отдала мне конверт.

«Мои дорогие, — писал папа, — чувствую себя лучше, правда, врачи по-прежнему одолевают меня своей опекой. Еще не встаю, но, наверное, скоро встану — помогли ваши пироги. Спасибо за транзистор. Теперь смогу послушать последние известия. В эту субботу в госпитале впускной день. Заведующая отделением обещает разрешить вам свидание. Как вы без меня управляетесь? Не скучайте и не расстраивайтесь, все худшее уже позади. Целую, ваш папка».

— Спокойной ночи, мама!

Я забрал письмо, сунул его под подушку, завел будильник и лег. Перед глазами встала дорога. Она бежала, бежала в свете фар, а кровать словно покачивалась на ухабах. Я уснул.

Глава 7 Последняя охота

Грохот будильника заставил меня вскочить. Было шесть часов утра. Я встал рано. Быстро оделся, сбегал в гараж, принес домой пеленгатор. С кухни доносился звон посуды.

— Мама, посмотри, это и есть наш приемник, — я поставил «Эхо» на обеденный стол.