Кто же подоит козу?

– Ага, Машку вспомнил? – лукаво стрельнула глазками Гайка, блеснув отражённым в них светом далёких звёзд, – Завтра снова будешь учиться её доить! А, кстати, покажи-ка мне моё созвездие Козерога, или его в наших широтах не видно?

– Ну почему же не видно? – усмехнулся в темноте Васька, – Если даже у нас в России его вполне видно, по крайней мере, в южной и центральной её части и низэнько-низэнько, товарищ майор! Да нет, Галь, это я так, анекдот один армейский вспомнил. Так, где тут у вас юг? Ага, солнышко зашло там, значит искомый юг будет на девяносто градусов левее. Видишь во-о-он те три выделяющиеся звёздочки? Да-да, именно в виде равнобедренного треугольника. Так вот, это – так называемый осенний треугольник. Нижняя звезда этого треугольника называется Альтаиром. А чуть ниже его и располагается твой Козерог!

– И вовсе даже не похоже на Машку, – недовольно вздохнула Гайка, – Ты знаешь, эти твои древние люди, я смотрю, были большими оригиналами, ну прямо как твои родители, которые нормального рязанского Ваську, подумать только, назвали Аввакумом! А вот это, кстати, уже не звёздочки. Похоже, спасатели за тобой летят, Васенька!

– Ничего, обойдутся! – неожиданно даже для самого себя буркнул Васька, ещё сильнее прижимая к себе вздрагивающую ни то от вечерней августовской прохлады, ни то от чего-то ещё молодую женщину, – И, вообще, мне завтра с утра опять учиться доить козу!

– Ладно тебе, хорош париться! – уже больше не сдерживая, но теперь уже счастливых слёз, пробормотала Гайка, уткнувшись Ваське в плечо, – Вот вырастешь, космонавтом станешь! Как, ты уже космонавт? Ну тогда пойдём спать, а перед сном расскажешь мне про стыковку. И на наглядном примере…

Обстановка на международной космической станции, и без того подогреваемая с земной поверхности вполне понятным, а потому в данном случае и простительным нетерпением некоторых её первых руководителей, между тем, неизбежно накалялась.

Ещё больше ситуация обострилась после, как принято у дипломатов, вежливо витиеватых, но от этого не менее твёрдых выражений нецелесообразности в дальнейшем продолжении тестирования для американского и китайского испытуемых.

И уж совсем непонятным, а потому опасно непредсказуемым складывающееся положение виделось всем находящимся на МКС полномочным земным представителям и их земному руководству из-за неведомо куда пропавшего российского испытуемого.

– Понимаете, господин посол, – робко начал полномочный российский представитель, добившийся приёма ценой многих усилий и пяти оставшихся у него флаконов денатурата, спустя две недели после пропажи Аввакума, – В связи с потерей нашего представителя…

– По данному поводу, чему-то загадочно улыбаясь, чисто по-земному отмахнулся своею четырёхпалой кистью альдебаранец, – Можете больше не выпариваться. Кажется так у вас говорят в таких случаях? Это теперь, собственно говоря, наша с вами общая проблема!

– Париться, господин посол, – машинально поправил Тарасов, не веря услышанному и в то же время зажигаясь какой-то безумной надеждой, – Я хотел сказать, что у нас в таких случаях просят не париться. Простите, господин посол но могут ли земляне надеяться…

– Да могут, могут, – нетерпеливо мотнул лобастой головой альдебаранец, – И вот ещё что, господин уполномоченный земной представитель, у вас отныне, конечно же, и без того не будет хватать времени, но Васька обяз-з-зательно должен научиться доить козу!!!