Куба. Страницы истории

После поражения батистовских войск во время их летнего наступления военная инициатива полностью перешла в руки Повстанческой армии. В августе 1958 г. командование Повстанческой армии решило перенести военные действия за пределы горного района Сьерра-Маэстра, в районы сосредоточения основной массы батистовских войск. Две колонны вторжения, одну из которых возглавлял Э. Че Гевара, а другую — Камило Сьенфуэгос, направились в глубь страны. В пути повстанцев настиг жестокий циклон. Им пришлось проделать 600-километровый марш в тяжелейших условиях: бездорожье, батистовская авиация, бои, зачастую с превосходящими силами противника. Тем не менее в горы Эскамбрай они прибыли, сохранив боеспособность и высокий моральный дух.

Вот как описывал один из эпизодов этого тяжелейшего перехода Эрнесто Че Гевара: «Самые тяжелые дни выпали на нашу долю, когда нас окружили в районе сахарного завода Барагуа. Мы были загнаны в зловонные болота, оказались без капли питьевой воды. С воздуха нас постоянно атаковала авиация. У нас не было ни одной лошади, чтобы перевозить по неприветливым горам ослабевших товарищей. Ботинки совсем развалились от грязной соленой[8] воды. Колючие травы больно ранили босые ноги»^{181}.

В Эскамбрае повстанцев радушно встретили действовавшие партизанские отряды «Революционного директората 13 марта», возглавлявшиеся Фауре Чомопом, и Народно-социалистической партии во главе с членом руководства Феликсом Торресом. Соединенными силами эти организации одерживали одну победу за другой.

Предчувствуя финал, диктатор еще более активизировал антикоммунистическую кампанию, пытаясь доказать свою полезность и «северному покровителю», и кубинским капиталистам, усиливал террор и одновременно использовал испытанное оружие — политическую демагогию, обещания. Правительственная пропаганда широко рекламировала «демократический» характер выборов, намеченных на 3 ноября 1958 г.

Батиста рассчитывал, что президентские выборы разрядят напряженную обстановку, сумеют спасти его режим. Правда, пытаясь обмануть общественность, он выставил не свою кандидатуру, а — личного секретаря, занимавшего в течение года пост премьер-министра, Андреса Риверо. Последний недвусмысленно заявил: «После моей победы на выборах я хотел бы, чтобы Фульхенсио Батиста был рядом со мной»^{182}. Но выборы продемонстрировали всю силу протеста кубинского народа против батистовского режима. В Гаване приняли участие в голосовании только 25 % избирателей, в Сантьяго-де-Ку-ба –2 %. 20 ноября А. Риверо был провозглашен президентом.

Вскоре после выборов командование Повстанческой армии принимает решение о начале генерального наступления на всех фронтах. Ф. Кастро во главе колонны № 1, покинув Сьерра-Маэстру, ведет боевые операции в наиболее сложном в военном отношении районе провинции Орьенте: треугольнике Баямо — Пальма-Сорьяно — Сантьяго. Одной из первых побед колонны в этом районе был захват города Гиса. После тяжелого боя гарнизон бежал, оставив танк, 14 грузовиков, 3 миномета, 7 пулеметов, базуку, много боеприпасов. О неразберихе, какая творилась в стане батистовцев в те дни, свидетельствует тот факт, что начальник генерального штаба генерал X. Табернилья узнал о подробностях боев за Гису лишь неделю спустя из выходящей в США газеты «Лас-Америкас».

После победы колонна Фиделя двинулась на соединение с частями Второго восточного фронта, сражавшимися в северной зоне Орьенте.

Важным событием в жизни партизан стало создание Воздушных повстанческих сил (ВПС). Первые самолеты появились у повстанцев в октябре 1958 г. — небольшие, пассажирские, захваченные в качестве трофеев. Боевое крещение ВПС состоялось 7 декабря при нападении на гарнизон в Ла-Майя. Батистовцы высыпали из казармы, увидев летевший на бреющем полете самолет и полагая, что привезли жалованье и почту (все наземные пути повстанцы перерезали), но вместо обычного мешка самолет сбросил две бомбы, которые разорвались во дворе казармы.

Вскоре гарнизон сдался. Это позволило трем фронтам Повстанческой армии слиться и вести совместные бои, в ходе которых был установлен контроль партизан на значительном участке Центрального шоссе.

Батиста понял, что борьба в Орьенте стала для него бесперспективной, и свои последние надежды связал с обороной крупных городов провинции Лас-Вильяс, прежде всего ее столицы — Санта-Клары, гарнизон которой насчитывал 3 тыс. человек и имел в своем распоряжении бронепоезд.