Кубанская конфедерация. Пенталогия (СИ)

– Ничего, ещё раз всё повторите. До вечера всем отдыхать. Чуть начнёт темнеть, продолжим движение. Свободны.

Офицеры разошлись, и только Крепыш задержался. Он кивнул на раскинувшееся за речкой стойбище и произнес:

– Не понимаю, местность открытая, а у москвичей есть вертушки. Почему они эти кочевья с воздуха не уничтожают, а ограничиваются только работой егерей?

– Наверное, не так уж и много у них вертолётов, да и дорогое это по нынешним временам удовольствие, полёты. Разведчики и диверсанты, которые корректируют наводку тяжёлой артиллерии или сами вырезают стойбища, обходятся гораздо дешевле.

– Да, скорее всего, так оно и есть. Стойбищ больших нет, а небольшие, вроде этого, с воздуха выбивать нерентабельно, и по боеприпасам, и по топливу. Ладно, пойду отдохну, через несколько часов уже снова в путь, а ночной марш через дебри дело нелёгкое.

– Давай, я тоже передохну.

Пока проходил совет, Лука Бастико приготовил обед, нарезал сушёное мясо, достал галеты и флягу с водой. Такая вот нехитрая походная еда. Мы перекусили, я отстегнул от рюкзака пропиленовый коврик и раскатал его под деревом. Под голову положил рюкзак, прилёг и намеревался проспать до самого вечера. Однако подремал всего пару часов.

– Командир, – меня потрепали за плечо.

– Что случилось? – Мгновенно открыв глаза, я увидел над собой встревоженное лицо одного из бойцов.

– У дикарей в стойбище суета. «Зверьки» бегают как оглашенные, и пару раз ктото стрелял.

Окончательно проснувшись, я направился к опушке леса, где находились наши наблюдательные посты, и, спрятавшись в кустарнике, стал в бинокль наблюдать за стойбищем, в котором действительно происходило чтото необычное. Немногочисленные оставшиеся на хозяйстве воины метались между серыми треугольниками своих походных жилищ. Рядом с ними бегали собаки, а женщины и молодняк быстро сбивались в кучки и оттягивались в небольшую рощу рядом с кочевьем. Раздался еле слышный выстрел, по звуку не разберёшь, что это такое, но скорее всего стреляли из винтовки или карабина. Странно это всё, и под сердцем поселяется неосознанное беспокойство.

Наблюдение продолжается уже минут десять. Всё то же самое, в стойбище дикарей необъяснимая суета, женщины и дети покинули походный лагерь и под охраной двух десятков псов расположились за его пределами. Вновь раздаются выстрелы, и на примыкающей к речке окраине, возле крайних вигвамов, я вижу трёх мужчин и двух женщин, которые бегут к воде. На «зверьков» эти люди не похожи, мужчины одеты в камуфляж, лица чистые, бород не наблюдается, а в руках у них огнестрельное оружие. Что касаемо женщин, то так сразу, издалека, и не определишь, кто они. Обе одеты в рванину, подобно той, что иногда носят варварские женщины, но бегут вместе с вооружёнными мужиками добровольно, так что, скорее всего, не дикарки.

Беглецы с ходу бросаются в реку, а один из них, приземистый крепыш с автоматом в руках, остаётся на месте и пытается прикрыть остальных. Дикари и около десятка боевых псов бросаются вслед за ними. В одиночного бойца летят стрелы, собаки обходят человека с оружием по флангам, а он встал на колено и бьёт в преследователей короткими злыми очередями. Стреляет этот храбрый одиночка метко, ничего не скажешь, несколько «зверьков» и пара собак падают. Однако у него заканчиваются патроны. Перезарядить оружие он не пытается, бежать тоже и, вытащив из рюкзачка за спиной чтото вроде металлической цепи, остаётся на месте. На храбреца кидаются псы, и он отмахивается от них своим оружием. Однако силы неравны, и подбежавшие дикари бьют его копьями.

Оставшемуся в заслоне мужичку пришёл конец, это понятно. И я вновь наблюдаю за беглецами, которые уже выбрались на наш берег и бегут по полю. Причём несёт их нелёгкая не кудато, а прямо на нас. Дикари тем временем входят в воду, продолжая преследование, и здесь даже непрофессионал поймёт, что беглецам не уйти. Женщины слишком медлительны, явно никогда не бегали, а мужчины, которые их не бросают, хотя и выглядят как хорошие бойцы, «зверьков» и собак не удержат.

– Снайперов сюда! – бросил я за спину.

Пятёрка наших лучших стрелков с СВД и СВДС появилась на зов сразу же. Весь отряд проснулся, воины понимали, что нас вотвот обнаружат, паковали рюкзаки и готовились к бою. Повернувшись к стрелкам, я кивнул на поле и беглецов, которые находились от нас уже метрах в трёхстах:

– Прикройте людей!