Кубинский рассказ XX века

Однажды вечером, проверив номера лотерей, которые разыгрывали в Кастильо, Колоне и Кампанарио, и убедившись, что ей опять достались пустые билеты, Чела решила, что дело, наверное, не в Кандите и не в Пауло, а в ней самой… Да, в ней самой. Ведь задолго до возвращения мулатки в «Лолин дом» — у нее даже узелок на память завязан — всегдашняя удача отвернулась от нее, и сколько она теперь ни колдует, все никак не может угадать, на какие же номера выпадет выигрыш в лотерею. Нечего и сомневаться: кто-то ее сглазил. Чела снова побежала к Папе Касимиро, и тата́ сказал, что ей нужно пройти обряд полного очищения, совершить который следует в той же самой комнате, где они живут с Пауло и в присутствии всех соседей из «Лолиного дома»… за исключением Кандиты; мулатку пускать нельзя, потому что ее безверие только привлекает злых духов и мешает богам Олоруну́, Обатала, Чанго, Йемайе́ и Элеггуа. Он велел Челе с утра пораньше принести цветы с алтаря церкви Христа Спасителя — на этой неделе как раз его праздник, чем и нужно воспользоваться, ведь когда молишься и богу белых, и негритянским святым, то дела от этого идут только лучше.

Каждый из квартиросъемщиков «Лолиного дома» внес свою лепту, потому что Чела пожелала, чтобы обряд очищения превратился в настоящий праздник. Очун любит, когда ей в жертву приносят козу, Обатала — голубей, а Чанго́ — черных петухов, что, как известно, стоит денег, да и специальное угощение для участников обряда надо приготовить. Кроме того, соседи принесли статуэтки своих богов и святых и поставили их на алтарь к Чанго. Тут были Элеггуа, Огу́н, Очоси́, Осаку́, Байкойо́, Льянса́, Олья́, Йемайя́, Очун, Эбели́, Каско́, Нана, Букара́, Обатала… В углу лицом к стене поставили Эчо́, дьявола, причиняющего столько зла и докуки мирным людям, пусть позлится, увидев, что в присутствии высших богов его злые козни не имеют силы. Впрочем, этот Эчо, иногда преисполнившись добрых намерений, влияет на Элеггуа и даже оказывает людям помощь. Статуэтку Льянсы (святой девы Марии Канделарии), поскольку она покровительствует Кандите, пышно разубрали самыми красивыми бусами и кусками белого, голубого, желтого и красного шелка, чтобы она оказала воздействие на душу мулатки и прогнала из ее головы мерзкие мысли, которые, словно крабы, цепляются к девчонкам, и они пускаются отбивать у женщин законных мужей, хотя те и приобрели их честным путем и привязали к себе любовью и лаской.

Приготовления велись в глубокой тайне, чтобы у Кандиты не возникло ни малейших подозрений относительно предстоящего празднества; было решено воспользоваться тем, что мулатка рано ложилась и спала крепко. Нья Соледад тоже получила приглашение, внесла обол и предоставила скромные украшения для главного алтаря. Через своего приятеля пономаря Чела достала цветы, которыми украшали церковь Христа Спасителя. Пономарь подарил ей гвоздики, маргаритки, ирисы и даже несколько почти совсем свежих гладиолусов.

Комната едва вмещала приглашенных, соседки пришли с мужьями и старшими детьми, а обряд, кроме Папы Касимиро, вершил еще один известный жрец. Сорок девять свечей, ценою по песете каждая, из чистого воска, лестницей располагались на алтаре, на полу в кастрюле лежали священные предметы: собачьи клыки, янтарь, кораллы, магнит, раковины и мешочки с ладаном и растертой в порошок высушенной жабой.

Ровно в полночь слабый дрожащий удар бонго́ возвестил начало церемонии. Приглашенные сидели на корточках, образуя круг, посредине которого стояло большой корыто; в нем Чела подвергнется очищению и тем самым прогонит от себя злых духов. Пауло не возражал против обряда, напротив, он казался довольным, принес десять песо и корзину, полную ямса, бананов, нежных початков кукурузы, тыквы и кимбомбо́, а также графинчик с ико́ — водкой из патоки, которая веселит душу и не пьянит. Пауло был искренне верующим человеком; он всей душой любил свою негритянку и почитал законы, установленные богом Олоруном.