Кубок Канады 1989 (СИ)

В такой тепличной обстановке можно, и нужно, забивать много. Чем обе команды и занялись.

Боумэн практически сразу разбил мою тройку, и за этот матч я поиграл с очень большим количеством партнеров. Даже с Гретцки успел пересечься в одной тройке.

Сначала он был центром, а я крайним. Потом уже Уэйн ушел на фланг, а я занял место центрального нападающего. Все для того, чтобы обеспечить как можно большую зрелищность.

В результате обе команды не подкачали и выдали настоящую феерию. Итоговый счет матча был 12:8, в пользу конференции Кэмпбелла.

Из этой дюжины — четыре были моими. Я не то, чтобы старался больше других, но желание выиграть автомобиль заставляло действовать собраннее на завершающих отрезках атак. Плюс, хотя я и не показывал свой скоростной максимум, но, все равно, в нескольких моментах именно скорость стала залогом успеха.

Две шайбы мне удалось забросить в сольных проходах, а еще две — после длинных розыгрышей. Один первый пас отдал мне Гретцки, а второй — Игорь Ларионо, с которым у нас получилась очень красивая советская комбинация. Всю пятерку конференции принца Уэльского мы прошли за три паса.

В общем, приз лучшему игроку я получил вполне заслуженно.

* * *

Отрезок сезона, от матча всех звезд и до концовки регулярки, фактически был разделен на две части. Важнейшей отсечкой являлся день дедлайнов по обмену. В сезоне 1988–1989 — это было шестое марта

До этой даты мы провели 66 игр и имели результат 47–5–10–6. Сорок пять побед в основное время уже являлись лучшим результатом в истории клуба, и у нас оставались шансы на то, чтобы, как минимум, повторить рекорд «Монреаля», который, в сезоне 1977–1978, выиграл 60 матчей в регулярке.

Правда для этого, нам, в оставшихся 14 играх, нужно было победить в 13-ти. И это только для того, чтобы повторить рекорд. Для того, чтобы его превзойти и вовсе нужно побеждать во всех оставшихся матчах. Задача архисложная, если не сказать — невыполнимая.

Но мы за этим рекордом и не гнались намеренно, как и за президентским кубком. Его выигрыш для нас означал, всего лишь, преимущество своей площадки до конца плей-офф. Это штука важная, но не критичная. И без нее вполне можно обойтись.

К дедлайну уже всем стало понятно, кто выиграет Харт. И практически никто не сомневался насчет Арт Росса. Пятого марта в гостевом матче с «Нью-Джерси Дэвилз» я сделал очередной дубль. Моя вторая шайба, помимо того, что принесла победу, стала еще и девяносто третьей в сезоне.

После матча всех звезд моя позиция, как снайпера, еще сильнее просела — за 12 матчей мне удалось забросить всего восемь шайб. Правда, в качестве асистента, я был по прежнему хорош.

Поэтому-то и пришлось ждать так долго. Если бы я мог поддерживать тот темп, который взял в начале сезона, то к марту шел бы на все 200 заброшенных шайб.

Но и просто побить рекорд Гретцки, за такое малое количество игр, это самая настоящая фантастика.

И когда я забросил эту шайбу, то случилось очень редкое событие для НХЛ, практически немыслимое. Мне, человеку, сначала сравнявшему счет в, казалось бы, проигранном матче, а потом и вовсе забившему победный гол в овертайме — апплодировала абсолютно вся команда соперника и заполненные до отказа трибуны Брендан Бёрн Арены в Нью Джерси.

Кроме того мой девяносто третий гол стал еще и двухсотым очком. Идущий вторым в списке бомбардиров Лемье отставал на двадцать очков. Учитывая то, что я, как и он, находился в хорошей форме и не был травмированным, было понятно, что Марио меня не сможет обогнать за оставшиеся игры.

А шестого марта произошло событие которого все ждали очень и очень давно. И произошло оно в моем присутствии, в офисе НХЛ, в Нью-Йорке.

Ради того, чтобы лично на нем присутствовать, я даже не полетел домой из Нью-Джерси. А пересек Гудзон, в который уже раз переночевал в Плазе и наутро приехал в офис господина Зиглера.

К моему появлению там уже было все готово. Перед объективами телекамер стоял стол, на который торжественно водрузили кастрюлю борща, поставили тарелку, положили вилку с ложкой и половником, а также поставили солонку и соусник со сметаной

Вскоре появился и виновник торжества. Дон Черри взял свою шляпу, попросил нож, ножницы и разделочную доску.

Ему тут же все предоставили и Черри, под смех всех собравшихся, принялся разрезать свою шляпу на мелкие кусочки. Закончив, он высыпал все в кастрюлю и, давящийся от смеха, президент НХЛ Циглер сказал мне:

— Алекс, может поухаживаешь за Доном?

— С удовольствием, мистер Циглер, — ответил я.

Подошел и налил Дону Черри тарелку борща со шляпой.

— Приятного аппетита, мистер Черри, — сказал я, и собравшиеся снова расхохотались.

Черри управился со своей шляпой за три тарелки. Бедняге, конечно же, пришлось тяжело. Но спор есть спор — никто его за язык не тянул.

Потом мы с ним сделали парочку памятных фоток, он нашёл в себе силы поздравить меня с рекордом по заброшенным шайбам, и я отправился в аэропорт.

* * *