Кубок лунника

– Пожалуй, мне ничего не остается, как взять на себя всю тяжесть ее вины, – спокойно сказал Альвен Рутто. Оказывается, лунник все это время преспокойно стоял в пяти шагах от костра, а она его не заметила.

– Нет, – быстро прошептала Малика, – он тебя убьет! Не надо!

– Тогда вам следует подготовиться, граф. Вы помните правила?

Малика прищурила единственный зрячий глаз на сухощавую фигуру лунника. Как всегда, он был безупречен. Вырядился как на бал, побери его йоргг.

– Разумеется, – Альвен Рутто кивнул, – помню. В случае гибели обвинителя все обвинения с приговоренной будут сняты.

«Еще одна смерть на моей совести», – мрачно заключила ведьма.

Рядом с огромным серебристым зверем Альвен Руто казался хрупким, словно фарфоровая статуэтка.

А потом она вспомнила… Знак смерти над Альвеном. Его сны. Его «простите меня, госпожа Вейн», прикосновения его горячих губ к вскрытым венам.

«Ты все понимаешь с бо-ольшим опозданием», – подумала Малика, – «ты слишком поздно прозрела».

Дэйнор Сильван зарычал и начал хлестать себя по бокам хвостом.

«Как странно», – мысли роились, вертелись в голове цветной каруселью, – «я знакома с лунниками куда ближе, чем многие люди, а вот еще никогда, ни разу не рассматривала их в зверином обличье. Все думают, что лунники похожи на крылатых волков, но, кажется, сходства куда больше со львами, только уши острые и грива не такая пышная. Все-таки у льва – лапы, а у лунника все равно… руки… ну, почти руки… И где же Альвен? Может, образумился и передумал?..»

Тем временем лунники молча освободили круглую площадку над обрывом. В прозрачном горном воздухе висела такая тишина, что если бы не завывание ветра в ущелье, можно было подумать что все происходящее – сон. Но ветер, холодный ветер, возвращал к действительности, к тому же, о себе начали напоминать связанные за спиной затекшие руки.

А потом она забыла и о хлестких порывах ветра, выбивающих слезы из глаз, и о ноющей боли в предплечьях. Навстречу серебристому зверю вышел второй – угольно-черный. Изящный и подтянутый, мышцы перекатываются под блестящей шкурой. В последний миг лунник обернулся, Малика поймала его взгляд и горестно покачала головой. Увы, шансов у ее защитника не было: Дэйнор намного превосходил его в размерах. Ну, а ведь известно – чем крупнее зверь, тем проще ему победить в схватке с противником.

В этот миг кто-то протрубил в рог. Малика не успела и глазом моргнуть, как серое и черное смешалось. Раздался звук рвущейся плоти, полетели клочья шерсти, а затем и кровавые брызги. По площадке, рыча, катался клубок из тел.

Малика сглотнула солоноватый комок свернувшейся крови. Ей ужасно хотелось потереть слезящиеся глаза, хотя бы тот, которым она была еще в состоянии видеть. Она должна была увидеть, должна была понять…

И вдруг все замерло. Клубок сам собой развалился, ведьма отчаянно заморгала…

Зубы Альвена добрались до шеи Дэйнора, лунник вцепился в нее мертвой хваткой и повис не разжимая челюстей. Сильван-младший опешил в первое мгновение, но затем быстро нашел выход из положения: его когти с хрустом погрузились в тело противника, разрывая и терзая его плоть, отставляя на камнях кровавые ошметки.

Малика зажмурилась. Ну, вот и все. Еще одна совершенно ненужная смерть. Зачем он решил спасать ее, никчемную и никому не нужную ведьму, зачем?!!

Приоткрыв глаз, ведьма с трудом осознала, что истязание продолжается, что Альвен Рутто продолжает висеть, вцепившись Дэйнору в глотку – но вместе с этим еще и умудряется… Ползти к краю площадки. К обрыву.

– Нет! – крикнула Малика, но из горла выполз сдавленный шепот.

По толпе прокатился судорожный полувздох-полустон, Дэйнор запоздало заскреб когтями базальтовую плиту, неуклюже попытался развернуть измочаленные крылья, и…

Ведьма закрыла глаза. Все.

Два лунника, сцепившиеся в смертельной схватке, перевалились через край обрыва и исчезли.

Время застыло. А потом вдруг взорвалось гомоном и криками. Чья-то крылатая тень взметнулась в небо, чтобы затем ринуться в пропасть. Кто-то молча разрезал веревки, стягивающие за спиной локти. Малика хотела сойти с помоста, но вместо этого села на верхней ступеньке и уткнулась пылающим лбом в ладони.

«Зачем ты это сделал? За-чем?»

«Я всего лишь хотел, чтобы тебя не сожгли. Знаешь ли, горящая ведьма – не самое приятное зрелище. Плоть обугливается и воняет нестерпимо».

«Альвен?» – она встрепенулась. Да, да! Несомненно, это был его голос, и прозвучал он четко и ясно. В сознании.

«Я умираю. Дэйнор уже мертв».

«Нет, не умирай, не оставляй меня…»

«Нельзя быть такой эгоистичной», – в голосе лунника зазвучала знакомая ирония, – «ты даже отпустить меня не хочешь, даже теперь…»

«Нет, не умирай. Я тебя… не пущу… и не думай».

Легкий, едва различимый смех.

«А что ты можешь сделать, Малика Вейн? Здесь ты, пожалуй, бессильна».

– Что. Я. Могу. Сделать? – прошептала ведьма.