Кучер

Прошел месяц и наш вуз посетил первый секретарь ЦК ВКП(б) Молдавии товарищ Брежнев Леонид Ильич. Он интересовался развитием науки, подготовкой студентов, беседовал с преподавателями и молодежью. После в кабинете ректора, по его просьбе, остался я и сам ректор.

- Друзья, - начал Брежнев, - я хочу с вами побеседовать о некоторых наших товарищах, очень нужных стране, нашему народу, видных деятелях партии, которые в свое трудное молодое время так и не могли получить высшего образования. Им действительно сейчас тяжело, повседневная текучка работы не дает как следует подготовиться. Они учатся у вас и хорошо бы им помочь. Я говорю о товарище Черненко.

- Помочь, как? - спросил я.

Брежнев смущенно потер руку.

- Ну... вообщем, подготовить их так, чтобы они могли хотя бы сдать экзамены.

- Но он же все время занят, вы же сами говорите.

- С этого дня он будет отрывать от работы несколько часов и будет серьезно заниматься с вами.

- Я думаю, - проскрипел мой ректор, - что товарищ Ларин постарается помочь студенту Черненко.

- Вот и хорошо.

На этом визит высокого гостя закончился. Он все похвалил и пообещал выделить деньги на постройку общежития.

1955 год.

Два года как умер Сталин, расстрелян Берия, вызван в Москву на повышение Брежнев, только Кусчер по прежнему застрял на своем посту. Перед отъездом в столицу Леонид Ильич неожиданно позвонил мне домой.

- Сергей Михайлович, - гудел он в трубку, - я по поводу Черненко. Слышал, что у него большие нелады с математикой. Тут меня вызывают в Москву, а там в аппарате ЦК есть вакантные места и я хотел бы чтобы Константин Устиновичу оказался там, но... пришлось его предупредить, что пока не получит диплома о высшем образовании, больше на повышение не пойдет.

- Это очень хорошее решение, Леонид Ильич.

- Помогите ему.

- Хорошо.

Он сидит передо мной на парте и отчаянно потеет. Простейшие задачи ему не по силам, зато тянет за счет памяти. Выучил все формулы по интегралам и дифференциалам, можно даже не проверять то что подготовил, прямом как с листа книги пишет доказательства и теоремы. С натяжкой ставлю ему "УДОВ" и вижу, что лицо его дергается, пытаясь подавить торжество улыбки.

Оценки у него в зачетке не ахти..., все удовлетворительно, кое где мелькнет волшебное "хор." Зато по истории партии жирная "отл."

Я сам вручаю ему диплом на торжественном вечере.

- Поздравляю Константин...

- Устинович...

Да он на радостях обнаглел. Стараюсь поставить его на место.

- Товарищ Черненко. Вы серьезно потрудились, чтобы получить эти корочки. Надеюсь, что это пойдет вам на пользу и способствует вашему продвижению.

- Спасибо.

Лицо напряжено, а глаза полные ненависти сверлят меня. Он не выступил с ответной речью, а тихонечко смылся.

Дома меня встречает дочка, ей четыре года.

- А где мама? - спрашиваю ее.

- Ушла к врачу, - важно отвечает маленькое создание.

- А зачем?

- Это тайна, - шепотом отвечает она.

Неля приходит и долго прячет голову на моей груди.

- Что-нибудь стряслось?

- Да. У нас будет еще... маленький.

Я заглядываю ей в глаза и целую в губы.

- Ласковая, ты моя...

После получения диплома, Черненко вызвали в Москву.

1979 год

Я давно на пенсии, почти семьдесят лет. У меня дома в туалете на стенке бумага о моей реабилитации. Когда сажусь на стульчак, ехидно смотрю на нее.

- Зачем ты повесил ее там? - спрашивает Неля.

- Я просрал десять лучших лет, эта бумажка подтверждает это.

- Дурень, ты.

Дети разлетелись, завели свои семьи и иногда подкидывают нам с женой внуков, чтобы не очень скучали.

В начале августа мне позвонили домой из КГБ и предложили подъехать к ним, поговорить о моей прошлой жизни. Как президенту подали к дому черную "волгу" и отвезли в управление. Моложавый генерал-лейтенант принял весьма хорошо, с бутылкой коньяка и крошечными бутербродами. Мы с ним говорили об урожае в Молдавии, о погоде, о моих книгах, но я чувствовал, что серьезный разговор впереди.

- Вы ничего не пишите о своей молодости, - вдруг говорит генерал. Хорошо бы вспомнить, как вы отстаивали нашу границу от различных банд в тридцатых годах...

- Стоит ли ворошить прошлое. Об этом уже написано десятки книг другими авторами.

- Но вы то непосредственный участник и на все имели свою точку зрения.

- Это точка зрения привела меня в ГУЛАГ. Ваша предшественница ОГПУ постаралась состряпать на меня дело.

- Вас уже давно реабилитировали, признали невиновным. Время было дикое. Но давайте вернемся к событиям на Хоросе. Что же там произошло? На какой почве у вас возник конфликт с товарищами? И вроде там с вами был товарищ Черненко...

- Был. Хотите узнать правду?

- Хотим.

- Тогда слушайте. С двадцать четвертого года, после разгрома последних басмаческих банд, границу нарушали только контрабандисты и откочевки...

Я подробно рассказываю как голощекинский террор заставил голодных людей и кочевые племена удирать за границу и как мы встретили их огнем. Рассказал какую роль сыграл в этом диком убийстве тысяч невинных людей бойцы заставы, Джаркентский эскадрон. Рассказал о Черненко..., о том как учил, как избил его, о наших встречах в Алма Ате, в лагере под Иркутском и в Кишиневе.