Куда бежать? Том 3. Любовь

– Деяния Кремнева в столице не одобрили, если быть точнее – строго осуждают, а если быть ещё точнее – его приговорили к расстрелу, но только на словах, и этому есть объяснение, но сейчас не об этом. Встал вопрос: «Когда привести приговор в исполнение?» Да и что немаловажно, не изучена юридическая основа его деяний. Подобное следует изучить только с одной целью – дабы более не повторялось. Изучение истоков подобного есть одна из моих задач… Для формирования Красной армии1 нужна не только амуниция, но и провизия. Людей, способных собрать нужное для армии, как вы знаете, не хватает. Я с вашей женой направил заключение, в котором чёрным по белому написано: «…решение повременить с расстрелом Кремнева на сегодня является единственно верным решением, так как заменить Кремнева некем». С меня некоторые товарищи там, – Тельнецкий показал указательным пальцем наверх, – именно этого и требовали. Я даже больше вам скажу. В моём заключении я написал о принятом решении временно назначить Кремнева на должность окружного военного комиссара. Как вы понимаете, эта должность на сегодня равнозначна должности губернатора. Речь идёт о временном назначении, пока не решится кадровый вопрос, но кто-то… кто-то…

– Так это… не вы его… застрелили? – удивлённо спросил Барковский, будто был уверен в обратном.

– Нет, конечно. Не хочу брать грех на душу. Я этому не обучен, для этого есть другие люди… Я же вам говорю, написал: «…повременить с расстрелом…» Но вот кто это сделал, я не знаю, точнее – пока не знаю.

– Ну что же, вы спасли мне жизнь, теперь моя очередь вас спасать как командира полка. А может, вы теперь окружной военный комиссар? – удивлённым тоном спросил Барковский и сам же ответил, не позволяя Тельнецкому вставить ни слова: – А впрочем, для меня это неважно. Я в любом случае вас спасу, – весело закончил он.

– Я не спасал вам жизнь! – взревел Тельнецкий. – Не нужно вешать на меня это убийство. У меня есть доказательство, что не я в него стрелял.

– Прошу меня великодушно извинить. Я нисколько не хотел вас огорчать моими предположениями, – спокойно сказал Барковский и хотел было продолжить, но к Тельнецкому подошёл солдат и попросил разрешения обратиться.

Разрешение он получил и уставным тоном произнёс:

– Товарищ Тельнецкий, замкомполка приказал вам срочно явиться в штаб.

От услышанного Тельнецкий оторопел и возмущённо, не скрывая недовольства от подобного отношения, спросил:

– Приказал? Мне?..

– Мне велено вас доставить. Я только исполняю, – смущённо ответил солдат и добавил смиренным тоном: – Приказ был доставить вас немедленно, даже если вы откажетесь, товарищ Тельнецкий. Кстати, – солдат обратился к Барковскому, – и на ваш счёт, гражданин, был приказ. Вас тоже нужно непременно доставить в штаб, и тоже немедленно, но вот только вас, гражданин Барковский, нужно взять под арест, – растерянным тоном завершил свою речь солдат.

– Чем обоснована срочность? – спросил Тельнецкий.

– Так это… стрелка поймали. Замкомполка отдал приказ: «Расстрелять», но товарищи предложили для порядка провести расследование и послушать ваше мнение, как… человека из столицы.

– Поймали? И кто он? – взволнованно спросил Тельнецкий.

– Говорят, старик какой-то. Прям с револьвером в руках и поймали. Так говорят, я не видел.

В голове Тельнецкого мелькнула мысль: «Не мой ли отец этот старик?» – и он не ошибся. До штаба домчались быстро. Тельнецкий сам правил бричкой, и только потому, что очень боялся не успеть, а то вдруг им взбредёт в голову устроить самосуд. И в этом тоже был прав.

Тельнецкий не вошёл в здание – он ворвался в него. Солдаты на посту, узнавшие важного столичного человека, подсказали, где задержанный, и Тельнецкий рванулся к кабинету. На ходу достал свой «Маузер», приготовился стрелять – и стрелять пришлось. Один выстрел в потолок – и солдаты сразу же прекратили свои противоправные действия. Четверо из них, окружив Никанора Ивановича, били прикладами свою жертву. Кто-то успел ударить его по одному разу, а кто-то уже и по два, приговаривая: «Это только для разогрева». Они таким образом стали выбивать из старика признание, даже не представляя, кто этот арестант и какие для них будут последствия в случае нанесения ущерба здоровью или лишения жизни.

Тельнецкий после выстрела вверх направил «Маузер» на солдат и крикнул:

– Все отошли!

Солдаты, испугавшись выстрела и оторопев от направленного на них «Маузера», подчинились и сделали несколько шагов в сторону.

– А теперь все к стенке. Быстро, – крикнул Тельнецкий, показывая левой рукой к какой стене нужно стать.

Оружие в решительных руках способно подчинить кого угодно, даже самых смелых. Все послушно встали у стены, двое даже отвернулись, но потом, сообразив, повернулись обратно.

– Пока Кремнева нет, я уполномочен командовать полком. У вас нет никаких прав вообще тут находиться, – возразил замкомполка, который, в отличие от солдат, не участвовал в самосуде, а только наблюдал, наслаждаясь властью.

Тельнецкий левой рукой полез во внутренний карман кожанки, достал бумагу, сложенную вчетверо, развернул её и потребовал: