Куда бы ты не шел - ты уже там

Начни отдавать. Не жди, пока попросят. И увидишь, что будет — прежде всего с самим тобой. Вдруг окажется, что ты отчетливее представляешь и себя, и свои отношения с людьми, да и сил вроде стало побольше. Вдруг выяснится, что ты не истощил, а пополнил свои ресурсы. Таковы возможности осознанного беззаветного великодушия. А теперь загляни поглубже: ты увидишь, что нет ни дарителя, ни дара, ни получателя — просто идет переустройство вселенной.

Пусть достанет тебе сил быть слабым

Если ты решителен и образован, то, вероятно, часто производишь впечатление человека, незнакомого с чувством неадекватности, опасности и обиды. Это впечатление может оттолкнуть от тебя окружающих и причинить сильную боль и им, и тебе. Окружающие весьма охотно хватаются за такие впечатления и дружно начинают их множить. Они изобразят тебя непоколебимым утесом, лишенным всего человеческого. На деле же очень легко потерять связь с собственными ощущениями, прикрывшись восхитительным щитом “имиджа” или “ауры”. В такой изоляции часто оказываются отцы благородных семейств и люди, чье положение подразумевает значительную власть.

Если учесть, что в процессе медитации становишься все сильнее, то вполне можно столкнуться с подобной дилеммой. Уверовав в себя, начинаешь играть роль изначально неуязвимого, истинно божественного звена, у которого все под контролем и который в премудрости своей не попадется на удочку реактивных эмоций. Мудрствуя таким образом, можно остановить собственное развитие и даже не понять этого. Мы все живем эмоциями. И все пытаемся отгородиться от них себе же на погибель.

Поэтому, заметив, что в результате занятий медитацией ты начал производить впечатление непобедимого, сильного, начитанного или премудрого, решив, что, видно, чего-то добился; заметив, как начал распространяться о воспитующей роли медитации, подумай, что, видно, пора тебе осознать эту внутреннюю установку и спросить самого себя: “А не пытаюсь ли я бежать от собственной уязвимости, тоски или от страха, что ношу в себе?” По-настоящему сильный не станет демонстрировать свою силу себе и другим. Лучше полностью сменить политику и направить внимание туда, куда более всего опасаешься заглянуть. Расчувствуйся, расплачься в конце концов, не рассуждай ни о чем, не старайся показаться окружающим неуязвимым или бесчувственным, а просто притронься к своим чувствам и раскрой их. В том, что кажется слабостью, в действительности кроется сила. А то, что кажется силой, часто бывает слабостью, попыткой скрыть страх. И это — игра, показуха, какой бы убедительной она ни казалась окружающим и тебе самому.

Попробуй: Определить моменты, когда особенно остро ощущаешь препятствия. Попробуй смягчиться, когда испытываешь стремление быть сильным, стать щедрым, если пытаешься утаить. Некри­тичность по отношению к такому толчку равносильна эмоциональной закрытости. Если обнаружится печаль или горе, не пытайся прогнать их. Дай себе волю почувствовать, что бы ни чувствовалось. Подметь, когда попытаешься привычно определять, слезы или чувство уязвимости. Просто чувствуй то, что чувствуешь, следи за непрерывностью осознания; качайся вверх и вниз на волнах “добра” и “зла”, “силы” и “слабости”, — пока не увидишь, что всего этого недостаточно, чтобы полностью описать твои ощущения. Пребывай с самими ощущениями. Поверь в величайшую из твоих способностей: находиться “здесь”, бодрствуя.

Умышленная простота

Я периодически ощущаю поползновение втиснуть еще и еще что-то в рамки настоящего момента. Вот еще тут позвоню и еще вон туда забегу, хоть иду, может, совсем в другую сторону.

Я научился вычленять эти поползновения и не доверять им. Противоборствовать им — труд тяжелый. Из-за них я сижу за завтраком, тупо уставившись на коробку из-под хлопьев, и в сотый раз перечитываю калорийный состав ее содержимого или очередную бесплатную услугу компании. А тупости этой плевать, что ее питает. Питает — и ладно. Газета — вожжа еще лучшая. Или каталог — да все, что окажется под рукой. Подобный хлам, заполняя мое время, вступает в сговор с моим рассудком, и они держат меня в состоянии бессознательности, будто усыпляя холодным туманом. Этого достаточно, чтобы напихать даже лишнего в желудок и при этом фактически не почувствовать, что ел. В такие моменты я закрыт для других: не вижу игры солнечных лучей на столе, не чувствую энергетических потоков момента, включая общие беседы и споры, которые члены семейства ведут перед тем, как на целый день разбежаться в разные стороны.