Куда Кейнс зовет Россию?

В свете нынешнего положения большинства населения постсоветских государств общественная собственность выглядит иначе, чем ее изображение в утверждениях предвзятых неоклассических авторов и их российских подголосков. Она принадлежала своим владельцам так же, как любая другая форма собственности со спецификой совместного, а не частного присвоения. Ценность собственности – укажем еще раз – определяется не ее названием, а экономической формой ее реализации, т. е. тем доходом, который она приносит своему владельцу. При этом необязательно, чтобы объект собственности, скажем фабрика, целиком принадлежал одному лицу. Достаточно быть акционером компании и получать доход по акциям.

Подобная форма собственности, известная теперь под названием расчленения прав собственности, возникла вместе с акционерным капиталом и давно получила широкое распространение. Об этом писал Кейнс. «Так, в течение XIX в., – читаем у него, – образовался обширный, могущественный, уважаемый класс людей, зажиточных в отдельности и очень богатых в целом, не владевший ни недвижимостью, ни землей, ни предприятиями, ни благородными металлами, но только свидетельствами на получение ежегодного дохода в деньгах, определенных законом. К такому помещению капиталов прибегали в особенности люди среднего сословия – это своеобразное явление и гордость XIX в.» (Кейнс, 1993, с. 93-94). Идею расчленения прав собственности в наше время подробно развил лауреат Нобелевской премии Р. Коуз (Коуз, 2001), который выполнил свою работу на материале западных стран. Но если бы он непредвзято изучил советский опыт, то в нем нашел бы много интересного для своих утверждений.

Расчленение прав собственности в XIX в. существовало в рамках акционерных компаний, а в ХХ в. в социалистических странах оно вышло за эти пределы и стало осуществляться в масштабах национального государства. Государственная собственность стала формой совместного владения собственностью. При государственной собственности все граждане государства выступают, говоря языком Коуза, владельцами пучка собственности.

Это находило свое выражение в том, что Конституция страны гарантировала всем гражданам реально соблюдавшиеся права:

а) на труд и заработок, ибо немыслимо, чтобы собственник оставался безработным и не получал своей доли дохода от своей собственности;

б) на получение бесплатной медицинской помощи и образования для себя и своих детей;

в) на получение в определенных пределах бесплатного жилья в городах и поселках городского типа с оплатой около 95 % жилищно-коммунальных услуг за счет государственного бюджета.

Наряду с этими граждане пользовались множеством других бесплатных или частично оплачиваемых услуг. Например, городской транспорт, по существу, был бесплатным, поскольку плата была символической, покрывавшей малую часть транспортных затрат. За символическую плату родители могли содержать детей в детских учреждениях и т. д. Исключительное значение для поддержания здоровья населения имели профилактические лечебно-оздоровительные учреждения (санатории), где основная часть населения проводила свое отпускное время, что также законом было гарантировано.

Отмеченные льготы и выгоды были экономической формой реализации долевого участия каждого из нас в государственной собственности. Это не было фикцией, а весьма существенной добавкой к тем доходам, которые граждане имели от своей занятости по месту работы.

Устраивая большинство граждан, такая система не устраивает, однако, активное меньшинство людей, рассчитывающих иметь гораздо больше за счет своей инициативной деятельности. Но такое владение гражданами общенациональной собственностью путем планового ведения хозяйства и распределения продукта стало нетерпимой для капитализма исторической альтернативой. Поэтому те, кто надеялся на большее при частной собственности и частном присвоении, стали выступать против совместного владения собственностью. Однако когда частное присвоение стало реальностью, то с полной определенностью обнаружилось, что частнособственническое меньшинство добивается улучшения своего положения не за счет своих усилий и талантов, а за счет ухудшения положения лишенного собственности большинства. Во имя обогащения меньшинства бесплатные социальные гарантии для большинства были отменены. От них теперь мало что осталось. Услуги стали платными, а реальная заработная плата осталась прежней либо даже снизилась. В результате уровень жизни основной части населения снизился, а его смертность резко возросла.