Куда кого посеяла жизнь. Том III. Воспоминания

Мы с Виктором перетряхнули все свои вещи и насобирали целый рубль и сорок копеек! Вот удача! Пошли в столовую, взяли пачку горохового супа, хлеба насобирали, соли, перца, на сдачу взяли по стакану чая. Сердобольные поварихи положили нам пюре из сухого картофеля с подливой, ну, прямо, курорт. Те поварихи, пожилые нерусские женщины, коми и ханты, точно не знаю, но они не думали, кто мы, какой национальности или веры. Мы были их дети и все, и они что могли, то для нас делали. Просто так, как бы это высокопарно ни звучало, как советские простые люди. Такое отношение ни за какие миллиарды не купишь, плохо, что этого никогда не поймут «бедные» наши миллиардеры.

Выходим из столовой с нашими "богатствами", собака соседская бегает, ластится. Виктор говорит: "Вась, ты слышал, говорят, что собак тоже едят. Давай поймаем эту лайку, замаринуем, эх, ребята обрадуются с голодухи!" Я начал его отговаривать, во-первых, собака, а во-вторых лесники с их карабинами вернутся, всех нас на лесосеке положат. Виктор попробовал гоняться за лайкой, она играется, но в руки не дается. Подходим к общежитию, там на месте слива отходов, две сороки прыгают. Я спрашиваю у Виктора: "А сорок едят?" "Да ты что, – отвечает тот, – они же вонючие, а хотя…" Мы сняли на улице длинную бельевую веревку, поставили на маленькую палку большую алюминиевую миску так, что если палку убрать, миска кого-нибудь накроет, насыпали под миску драгоценного горохового супа , протянули веревку в коридор и стали ждать, когда сороки под миску зайдут, а мы их накроем. Сидим, ждем, холодно в коридоре, одна сорока зашла под миску и клюет горох, а вторую не пускает, видно, никогда горох не ела, понравилось…. А мы нервничаем. В конце концов накрыли мы тех сорок, ошпарили их кипятком, общипали, маленькие такие, смотреть не на что. Положили их, несчастных, с краю стола на бумажке, мало ли что, может никто в рот не возьмет, сороки все же. Сварили мы, как всегда, кастрюлю ведровую воды, в ней пачка супа в одну порцию, и несколько пятен слабожирных плавает по воде, видно, от тех сорок. Миска большая на столе, мы в нее из кастрюли наливаем, а потом с большими деревянными ложками, у которых захват как у комбайна, становились вокруг и ели.

Увидев в окно приближающийся трактор, мы вывалили "суп" в миску, разложили ложки, куски хлеба, перец, соль, горчицу, ну, прям, ресторан! Фадеев вошел первым, увидел сорочьи тушки, сразу схватил одну и бросил в рот. Вошедшие з,а ним буквально вырвали из него, что было возможно, и через пару секунд ,от сорок вообще ничего не осталось, даже костей. Потом все с умилением ели мой суп. Покончив с ужином, Фадеев заявил мне во всеуслышание: "Ты хорошо варишь, будешь постоянным дежурным!" Я ответил, что больше вообще ничего нет съестного и ни копейки денег.

Вечером собрали чрезвычайный «военный» совет. Зеки предлагали взять штурмом дирекцию и вытребовать деньги, в общем, было много предложений и, наконец, слово взял тот, кто сидел за нечаянное убийство: "Ша, – сказал он, поднимаясь, – у меня есть идея". И он рассказал, что в прошлый выходной залезал к нам в подпол. Барак был из бревен, но под ним шел один общий подвал. Под каждой стеной, разделяющей квартиры или комнаты, стояли опорно-разделительные кирпичные стенки. В каждой комнате, в том числе и нашей, был "подпол" с деревянной крышкой. У нас, естественно, было там пусто, а рядом, за стеной, жили лесник с сыном А вдруг у них что-то в подполе имеется, тем более их сейчас нету и когда будут неизвестно? Может, попробовать посмотреть, что там может быть, предложил тот бывший зек и посмотрел на нас всех. Идея сразу всем понравилась. Это, если как находящиеся на необитаемом острове люди, потерпевшие кораблекрушение, вдруг увидели приближение корабля. Флага еще не видно, а вдруг это разбойники-пираты. А черт с ними – пусть будет что будет, лишь бы корабль к нам зашел , думают потерпевшие. Так было и у нас Инициатор взял топор, еще один парень – керосиновый фонарь, и они полезли в подпол. Кирпичи, оказалось, были положены на обычном глиняном растворе, то есть легко вынимались. Мы все стояли вокруг квадратного отверстия и с известным нетерпением ждали новостей, желательно хороших.