Помимо прочего, выяснилось, что в придачу к ускорению реакции подопытные также усваивали большие объемы информации за тот же промежуток времени. В другом эксперименте Уэарден максимум на полсекунды показывал добровольцам набор букв, расположенных в три ряда, а затем сразу же просил воспроизвести как можно больше букв. И вновь предварительное прослушивание щелчков пусть и незначительно, но все-таки ощутимо помогало испытуемым правильно воспроизвести больше букв. (С другой стороны, также возросло количество «ложных тревог» – подопытные стали вспоминать больше букв, которых они не видели.) По-видимому, ускорение внутренних часов, а именно увеличение частоты тактов, позволяло участникам эксперимента выиграть время для извлечения информации из недр памяти и обработки данных.
Давно известно, что наша оценка продолжительности времени может варьировать в широких пределах в зависимости от обстоятельств: эмоционального состояния, окружающей обстановки и конкретных событий, которые мы наблюдаем и длительность которых оцениваем. «Наше ощущение времени подстраивается под разные состояния сознания», – писал Уильям Джеймс. Десятилетием раньше или около того ученые обнаружили куда более любопытные способы замедлять или ускорять ход внутреннего хронометра, принцип действия которого основан на нашем образе мыслей и сущности наших переживаний, а также на сочетании обоих факторов. Если в течение короткого времени вам демонстрируют изображение человеческого лица на мониторе компьютера, ваша оценка продолжительности демонстрации будет зависеть от того, что вы увидите: пожилое лицо или молодое, привлекательно оно или нет, принадлежит ли оно к вашей возрастной группе или этносу и пр. Фотографии котят и черного шоколада в представлении участников эксперимента дольше задерживаются на мониторе, чем изображения ужасающего вида пауков и окровавленных сосисок, демонстрируемые в течение того же отрезка времени. Недавно мне попалась статья под названием «При чтении табуированных слов время пролетает быстрее», в которой рассматривалось влияние ненормативной и сексуально окрашенной лексики на искажение восприятия времени. Впрочем, ради сохранения академического антуража задействованная в ходе эксперимента табуированная лексика в публикации не приводилась, а примечание в конце статьи извещало читателя о том, что список слов можно получить непосредственно у автора по запросу. Я так и поступил; получив в ответ на запрос письмо, извещавшее о том, что при чтении с монитора таких слов, как «е…ать» и «задница», продолжительность демонстрации кажется дольше, чем при чтении нейтральных слов, таких как «велосипед» или «зебра».
Один из аспектов модели тактового генератора-аккумулятора, который больше всего нравится Уэардену, заключается в отображении общественного опыта: по мере длительности события или отдельного отрезка времени появляется ощущение, что чувство времени формируется в сознании. Таким образом, внутренние часы предстают в нашем воображении чем-то вроде цифровых наручных часиков, показания которых увеличиваются строго пропорционально ходу объективного времени. Большая длительность объективного времени равняется большему количеству щелчков внутреннего часового механизма, интерпретируя большее количество тактов как индикатор более длительного промежутка объективного времени.
Существуют и другие разновидности часов. Представьте себе часы, которые показывают время не в числах, а на распознавании образов: к примеру, цифровые наручные часы, которые вместо чисел показывают картинки. Первую истекшую секунду обозначает собака, вторую – цветок, третью – кошка, четвертую – книга и так далее. Можно научиться определять длительность временных промежутков даже без использования упорядоченной метрической системы контроля времени с произвольным соотношением между временными промежутками.
ВНУТРЕННИЕ ЧАСЫ ПРЕДСТАЮТ В НАШЕМ ВООБРАЖЕНИИ ЧЕМ-ТО ВРОДЕ ЦИФРОВЫХ НАРУЧНЫХ ЧАСИКОВ, ПОКАЗАНИЯ КОТОРЫХ УВЕЛИЧИВАЮТСЯ СТРОГО ПРОПОРЦИОНАЛЬНО ХОДУ ОБЪЕКТИВНОГО ВРЕМЕНИ