Куда приводят мечты

– Можешь ты вообразить себе нечто более неуклюжее, чем притороченные к лопаткам крылья?

– Так что – таких вещей не существует?

Понимая, что спрашивать наивно, я не мог удержаться от этого вопроса.

– Существуют, если человек в них верит, – сказал он, снова приводя меня в смущение. – Как я сказал, это образ мыслей. Что говорится в изречении на стене твоего офиса? То, во что ты веришь, становится твоим миром.

Я был поражен.

– Так ты об этом знаешь?

Он кивнул.

– Каким образом?

– Объясню в свое время, – пообещал он. – А сейчас я хочу лишь доказать то, что наши мысли действительно становятся нашим миром. Ты думал, это относится только к Земле, но здесь это еще более уместно, потому что смерть – переход сознания с физического уровня на психический, настройка на более тонкие поля вибрации.

Я представлял себе то, о чем он говорит, но не был вполне уверен. Думаю, это отразилось на моем лице, потому что он с улыбкой спросил:

– Непонятно? Объясню по-другому. Разве жизнь человека хоть как-то изменяется, когда он снимает пальто? Она не меняется и тогда, когда смерть лишает его оболочки в виде тела. Он остается той же самой личностью. Не более мудрой. Не более счастливой. Не более свободной. Такой же, как прежде.

Смерть – всего лишь продолжение жизни на другом уровне.

На пороге дома Альберта

И тогда меня осенило. Не могу понять, почему не подумал об этом раньше – наверное, на меня обрушилось слишком много удивительного, с чем предстояло свыкнуться, так что эта мысль пришла ко мне только сейчас.

– Мой отец, – сказал я, – твои родители. Наши дяди и тети. Они все здесь?

– «Здесь» – слишком большое место, Крис, – заметил он с улыбкой. – Если ты хочешь спросить, существуют ли они, то да, конечно.

– Где они?

– Надо проверить, – ответил он. – Единственные люди, о ком я знаю наверняка, – это моя мать и дядя Свен.

При упоминании имени дяди на меня нахлынуло радостное чувство. В памяти возник его образ: голова с блестящей лысиной, яркие глаза, сверкающие за стеклами очков в роговой оправе, оживленное лицо и бодрый голос, неисчерпаемое чувство юмора.

– Где он? – спросил я. – Чем занимается?

– Работает с музыкой, – ответил Альберт.

– Разумеется. – Я не удержался от улыбки. – Он всегда любил музыку. Можно с ним повидаться?

– Конечно. – Альберт улыбнулся в ответ. – Устрою вашу встречу, как только ты немного привыкнешь.

– И с твоей матерью тоже, – сказал я. – Я знал ее не очень хорошо, но обязательно хотел бы повидаться.

– Я это устрою, – пообещал Альберт.

– Ты говорил, «надо проверить». Что ты имел в виду? – спросил я. – Разве семьи не остаются вместе?

– Не обязательно, – ответил он. – Земные связи здесь значат меньше. Родство мыслей, а не крови – вот что важно.

И снова я испытал благоговение.

– Мне надо рассказать об этом Энн, – заявил я. – Сообщить ей, где я нахожусь, – и что все в порядке. Мне хочется этого больше всего.

– Это действительно невозможно, Крис, – сказал Альберт. – Ты не сможешь с ней связаться.

– Но я это почти сделал.

Я рассказал ему, как заставил Мэри записать мое послание.

– Вы двое, похоже, очень близки, – заметил он. – Она показала письмо своей матери?

– Нет. – Я покачал головой. – Но я могу еще раз попробовать.

– Она сейчас вне досягаемости, – возразил он.

– Но мне необходимо дать ей знать.

Альберт положил руку мне на плечо.

– Она довольно скоро будет с тобой, – деликатно сообщил он мне.

Я не знал, что сказать еще. Меня ужасно угнетала мысль о том, что не осталось способа дать Энн знать о том, что со мной все хорошо.

– А что ты думаешь о таких людях, как Перри? – спросил я, вдруг вспомнив о нем.

Я рассказал Альберту о медиуме.

– Вспомни, что тогда вы с ним были на одном и том же уровне, – сказал Альберт. – Сейчас он бы тебя не воспринял.

Заметив выражение моего лица, он обнял меня за плечи.

– Она будет здесь, Крис, – повторил он. – Гарантирую это. – Он улыбнулся. – Вполне понимаю твои чувства. Она очаровательна.

– Ты о ней знаешь? – с удивлением спросил я.

– О ней, о ваших детях, о Кэти, твоей работе, обо всем, – сказал он. – Я провел с тобой более двадцати лет. То есть земного времени.

– Провел со мной?

– Люди на Земле не бывают в одиночестве, – объяснил он. – У каждого человека всегда есть свой спутник.

– Ты хочешь сказать, ты был моим ангелом-хранителем?

Фраза получилась избитой, но ничего другого в голову не пришло.

– «Спутник» подходит лучше, – сказал Альберт. – Понятие ангела-хранителя было придумано в древности. Тогда человек угадывал правду о спутниках, но неверно истолковывал их суть из-за религиозных верований.

– У Энн тоже есть такой? – спросил я.

– Разумеется.

– Тогда разве ее спутник не может ей сообщить обо мне?

– Будь она для этого открыта, тогда – да, легко, – ответил он.

Я понял, что выхода нет. Ее ограждал скептицизм.

Еще одна мысль, вызванная тем, что я узнал о близком соседстве Альберта на протяжении двух десятилетий. Я испытал чувство стыда, когда понял, что он был свидетелем многих моих не совсем благовидных поступков.

– С тобой все было в порядке, Крис, – успокоил он меня.

– Ты читаешь мои мысли? – спросил я.