Куда приводят мечты

Я чуть не застонал. Вспышка ненависти оказалась настолько сильной, что едва не согнула меня пополам. Я все больше и больше начинал ценить слова того человека. Действуйте осознанно.

Теперь слева от нас я увидел высокое серое строение, напоминающее ветхий склад. Его массивные двери были открыты, и, заметив внутри сотни движущихся людей, я устремился в том направлении. Может быть, Энн…

Мне пришлось остановиться, ибо исходящие от строения вибрации воздействовали на меня так сильно, что я задохнулся, как от удара в солнечное сплетение.

Я смотрел на движущиеся под сумрачными сводами фигуры в свободно болтающейся одежде; лица людей были бледными и одутловатыми. Каждый шел с опущенной головой, не замечая никого вокруг, налетая на прочих и совершенно не реагируя на столкновения. Не понимаю, как я это узнал, но их мысли были мне открыты, и они сосредоточились на одном: «Мы здесь навсегда, и надежды для нас нет».

– Это неправда, – сказал я.

Ради Энн я не вправе был позволить себе поверить в это.

– Это правда, пока они в это верят, – сказал Альберт.

Я отвернулся, чтобы не видеть этих людей. «Это, должно быть, ад, – подумал я, – бесконечный и мрачный, то место, где…»

– Крис!

– О господи, – пробормотал я в испуге.

Я снова сгорбился, движения стали по-стариковски замедленными. Неужели я так и не смогу противиться пагубному влиянию этой сферы? Неужели не осталось надежды, что я…

– Крис! – Альберт остановился и распрямил мои плечи. Крепко держа меня за руки, он заглянул мне в глаза, и я почувствовал, как мое тело пронизывает поток живительной энергии. – Ты должен быть начеку, – напомнил он.

– Мне жаль, – пробубнил я.

«Нет, не хнычь, не жалей, а будь сильным!» – приказал я себе.

Пока мы продвигались через тусклый свет, оставляя позади жалкие лачуги, я старался сконцентрироваться на сопротивлении.

Это место не было безмолвным.

Приблизившись, мы услышали, как рассерженные голоса людей становятся все громче; интонации спорщиков были резкими, мстительными.

Скоро я их увидел.

Они не трогали друг друга, а общались лишь посредством слов: злобных, жестоких, оскорбительных. Прямо над людьми висела плотная дымка, в которой смешались их мрачные ауры. Между ними мелькали страшные красные вспышки ярости.

Альберт предупредил меня, что мы приближаемся к области, где собираются вместе злобные духи. Этот отсек наименьший из всех, сказал он, пока мы шли. Здесь насилие, по крайней мере, ограничивалось словесными оскорблениями.

– Это то место, в котором ты бывал прежде? – спросил я.

Чтобы меня услышали, мне приходилось говорить громко.

– Одно из нескольких, – ответил он.

Пока мы обходили группы спорящих людей, я чувствовал направленные на нас злобные выпады. Здешние обитатели даже не знали, кто мы такие, но все же люто нас ненавидели.

– Они могут причинить нам вред? – с тревогой спросил я.

– Нет, если мы не станем реагировать на их злобу, – ответил Альберт. – Они скорее могут причинить вред живым людям, не знающим об их существовании. К счастью, их массовое сознание редко бывает сфокусированным. Если это случается, то об этом узнают сильные интеллекты наверху и рассеивают их энергию, чтобы она не могла причинить вред невинным на Земле. Разумеется, есть на Земле индивидуумы, природа которых восприимчива к подобным мыслям и которые обеспечивают им доступ. Помочь им невозможно. В этом ловушка свободной воли. Любому мужчине и любой женщине открывается доступ к мрачным мыслям.

На дне ада

Чем дальше мы шли, тем более подавленным и нервным я становился. Меня переполняло какое-то болезненное беспокойство. Что-то сковывало мои движения, и я задыхался, словно эта атмосфера физически давила на меня. Воздух в легких казался мерзким, нечистым и густым, как слизь.

– Тебе надо снова настроить свой организм, – сказал Альберт.

И опять – я уже проделывал это пять раз или, может быть, шесть? – я представил себе, как должен буду функционировать в этих новых условиях. Не комфортное функционирование – такой подход был уже давно не пригоден для моего организма. Все, на что я мог в тот момент рассчитывать, – это выживание.

Я снова ощутил, как тело мое становится плотным. Точно так, как было бы на Земле, будь я жив, моя плоть загустела и приобрела вес, кости уплотнились и затвердели.

– Настрой также рассудок, – сказал Альберт. – Скоро увидишь худшее из всего.

Я глубоко вздохнул, скривившись от вкуса и запаха зловонного воздуха.

– Это и правда помогает? – спросил я.

– Будь другой путь ее найти, не сомневайся, мы бы им воспользовались, – ответил Альберт.

– Мы хоть немного к ней приблизились?

– Да, – сказал он, – и нет.

Я с досадой повернулся к нему:

– А что это означает?

Под его пристальным взглядом мне пришлось умерить свой гнев. Это получилось не сразу, но я все-таки взял себя в руки.

– Мы к ней приблизились? – опять спросил я.

– Мы движемся в правильном направлении, – ответил он. – Просто пока мне не удалось определить ее местоположение.

Остановившись, он взглянул на меня.

– Извини, что не могу лучше объяснить. Могу сказать, что это помогает – да. Верь мне, пожалуйста.