Куда приводят мечты (СИ)

Все. Честно, я держалась, сколько могла. Долгими месяцами я делала два шага вперед, к нему навстречу, и три назад. Девчонкам со стороны казалось, что мне хочется отношений, и сердцем так и было, но разумом… Слишком много в моей жизни насвинячили близкие люди. Мой отец-алкаш, мой спившийся дед, моя сбежавшая и потерявшаяся на просторах Родины мать… Была одна бабуля, безгрешное существо, никогда и мухи не обидевшее и всегда, при любом визите, старающаяся незаметно сунуть мне лишний рубль и чего вкусненького. А тут Какудзу… Когда все начиналось, я не представляла, насколько он на самом деле мне подходит и насколько все может быть серьезно.

Повернув голову, я нашла его губы и постаралась выразить все поцелуем. Я не собиралась использовать его, как своих прежних «как бы» бойфрендов – исключительно в целях поддержания тонуса и либидо. Нет, этот засранец пробрался глубже, чем кто-либо до этого.

Все это время я думала, что он просто не особо интересуется мной, или же по какой-то причине не торопится залезть мне в штаны. И даже здесь, в новом штабе, мы делили одну комнату, все считали нас парой, но никто не подозревал, что мы спим раздельно. Никто, кроме Торы, однако Настька молчала, и все решили, что личная жизнь у нас бурная. В конце концов, по мне же «хрен поймешь», как высказала Арина.

Теперь получалось, что многосердечный просто готовил сеть покрупнее и подбирался ко мне на максимальное расстояние для броска. Чтоб уж точно не рыпнулась. Тактик, чтоб ему.

- Ты прав, – снова выдохнула я.

- Продолжай, мне нравится, когда ты это говоришь.

Я не сдержала смешка, сорвав с него плащ и майку. Вопроса «прямо здесь?» не возникло. Мы оба знали, что прямо здесь и сейчас, и никак иначе. То же чувство, что и в тот день, когда Вика рассорилась с Хиданом. До их скандала, мы с Какудзу целовались на моей тогдашней койке. Тот же яростный буран. Снежная лавина.

Я пробежалась пальцами по швам и шрамам, с интересом оглядела маски, скрывающие сердца сильнейших шиноби, павших от его руки, и погладила кирпичики брюшного пресса. Какудзу дрогнул под моей рукой, и я не сдержала улыбки. Еще один сумасшедший, пробирающий до костей, поцелуй, прочь одежда.

Краем сознания я помнила, что это наш закуток казначеев, а значит, если сюда кто и сунется, то только Хидан, как напарник многосердечного. Но на черта ему это сдалось сейчас? Правильно, вообще незачем, дверь закрыта, Хидан занят, в итоге мы один на один.

Никаких розовых соплей, никаких долгих прелюдий, никакого романтичного словопускания. Это не для нас, как и грубость. Вместо этого мы смотрим друг другу в глаза, моя рука находит его обнаженное возбуждение, и пальцы ласкают плоть, пока по твердости она не напоминает айсберг.

Мой мужчина перехватывает мои руки, еще один поцелуй, и резкое движение бедрами. Настолько, что стол подо мной издал жалобный скрип. Неважно, впервые за всю жизнь, я таю. Пусть обломятся все четыре ножки, я уверена, Какудзу удержит меня и не остановится.

Мои громкие вздохи исчезают между его приоткрытыми губами, руки скользят по влажной от пота спине, и черт меня возьми, я восхищена самим процессом нашей близости. Настолько, что оставляю засос на его шее, обозначаю свою территорию, или же затариваюсь доказательствами на будущее, чтобы потом, посмотрев, верить, что происходящее сейчас – реально. От первого слова до последнего касания.

Я заковываю Какудзу в свои руки и ноги, впускаю и открываюсь, позволяя снова и снова уверять меня в том, что ему нужна именно я. И верю. Хочу и верю. Это сложно, невозможно, вклочья, на осколки, но мне хочется. Впервые побыть бесбашенной. Впервые не прогнозировать к чему все это приведет, а просто жить одним моментом. И он улыбается. Руку на отсечение, Какудзу знает, о чем я думаю. Мы же похожи. По холодности. Только сейчас нет ни холода, ни равнодушия, ни спокойствия. Может, мы провалились под лед собственных броней. Может, мы не вынырнем. Пофиг.

POV Марии, ака Касуми, ака Туман

Закутавшись в два одеяла, я сжалась на кровати в комочек, прижав колени к груди в тщетной попытке согреться. Пока получалось не особо, и даже горячий чай, который я допила десять минут назад, не очень-то помог. Спрятав отмерзший нос в одеяло, закрыла глаза и честно попыталась заснуть.

Куда там. На пятнадцатой овечке мысли перескочили на моего кукольника, и я тревожно заворочилась, в очередной раз думая, где он сейчас, как, что делает, все ли у него хорошо и… Первая ступенька, уходящая вниз. Вторая ступенька, третья… четвертая…

Как же я скучаю… Три недели до этой, в его руках, я замечала холод, только выбираясь из-под одеяла. А сейчас, без Сасори, прижимающего меня к себе, тихо обсуждающего со мной что бы то ни было, без поцелуев… Я леденела.

Возможно, идея спать вместе с Настей, пока наших мужчин нет, не была такой уж глупой и бессмысленной. И почему я не решилась озвучить ее еще несколько дней назад? Потому что я – это я. Вечное стеснение.