Куда ты пропала, Бернадетт?

– Похоже, она отошла от компа, – сказал Кайл, хрустя пальцами. Он набрал что-то еще. – Написано, что ее не будет в офисе весь вечер. У тебя есть время.

Я не знала, обнять его или отшлепать, поэтому просто дала ему денег, велела дождаться Линкольна с Александрой и увести их есть пиццу. Кайл уже спускался по лестнице, когда у меня возникла идея получше.

– Кайл, ты же знаешь, что Су-Линь – админ? Как ты думаешь, а мы сможем проникнуть, например, в комп ее босса?

– То есть отца Би?

– Да, отца Би.

– Зависит от того, – сказал Кайл, – есть ли у нее доступ к его ящику. Надо проверить.

Уоррен, я не шучу: через пять минут передо мной был компьютер Элджина Брэнча. Кайл проверил его ежедневник.

– Он сейчас ужинает с братом, у тебя есть по крайней мере час.

Я как подорванная читала переписку Су-Линь, Элджина, его брата и психиатра. Нашла план интервенции, назначенной на завтрашнее утро. Хотела добавить к моему исчерпывающему рассказу копии новых документов, но не было принтера. Когда все уснули (кроме Су-Линь, которая позвонила и сказала, что не придет ночевать), Кайл открыл два аккаунта на Hotmail и научил меня, как делать нечто под названием «скриншот» и посылать его с одного аккаунта на другой… или как-то так. Я знаю только, что это сработало. Я распечатала все файлы с компьютера в том же супермаркете.

Интервенцию собирались провести в офисе доктора Неергаарда. Встревать в работу ФБР я не хотела, но не могла допустить, чтобы Бернадетт из-за моего вранья упекли в психбольницу. В девять утра я отправилась к дантисту. По дороге я по наитию поехала мимо «Стрейт-гейт».

У дома стояла полицейская машина и «субару» Су-Линь. Я припарковалась в переулке. Мимо пронеслась знакомая машина. За темными стеклами я различила Бернадетт. Я должна была передать ей папку. Но как пробраться мимо полиции?

Дыра в заборе! Ну конечно!

Пробежав по переулку, я протиснулась сквозь дыру и полезла вверх по голому склону. (Примечание: ежевика снова пошла в рост. Такие труды – и впустую!)

Пробираясь по жидкой грязи, я достигла фотинии Бернадетт. Ухватилась за ветки, подтянулась и очутилась на газоне. За домом спиной ко мне стоял полицейский. Я доползла по газону до дома. Плана у меня никакого не было. Были только я, заткнутый за пояс штанов бумажный конверт и Бог.

Я, как десантник, скользнула вверх по широкой лестнице вдоль стены дома и попала на заднее крыльцо. Все сидели в гостиной. Слышно ничего не было, по языку тела было понятно, что интервенция в разгаре. И тут кто-то прошел в дальний угол комнаты. Бернадетт. Я сбежала по лестнице. В маленьком боковом окошке на высоте около двенадцати футов зажегся свет. Участок там круто уходит вниз, так что второй этаж с задней стороны дома расположен очень высоко. Пригнувшись, я побежала к окошку.

Тут я обо что-то споткнулась. Будь я проклята, но это оказалась лестница. Лежала прямо посреди двора, словно ее положил туда сам Господь.

С этого момента я почувствовала себя неуязвимой. Знала, что Он меня хранит. Подобрала лестницу и приставила ее к стене. Без колебаний влезла по ней и забарабанила в окно.

– Бернадетт, – шепнула я, – Бернадетт.

Окно открылось, и показалось ее ошарашенное лицо.

– Одри?

– Вылезай.

– Но…

Она не знала, какое из зол выбрать: пойти со мной или быть запертой в психушке.

– Живо! – Я слезла на землю, и Бернадетт послушалась. Но сначала закрыла окно.

– Пойдем ко мне домой.

Она снова заколебалась.

– Зачем ты это делаешь?

– Потому что я христианка.

Хлюпнула рация: «Кевин, что видел?»

Мы с Бернадетт рванули по газону, волоча за собой лестницу. Съехали по глинистому склону прямо на наш задний двор. Рабочие, настилавшие полы, с удивлением наблюдали явление двух покрытых грязью существ. Я отослала их по домам.

Я отдала Бернадетт досье, к которому успела добавить свежую статью о ее архитектурной карьере, найденную Кайлом в интернете.

– Ты бы хоть сказала, что выиграла грант Мак-Артура. Я, может, не так бы тебе доставала, если бы знала, что ты гений.

Я оставила Бернадетт с документами, а сама приняла душ. Принесла ей чаю. Она читала с непроницаемым лицом, только лоб морщила. Заговорила только раз, сказав:

– А ведь я бы это сделала.

– Что?

– Доверенность на имя Манджулы.

Она дочитала последний лист и глубоко вздохнула.

– В гостиной до сих пор стоят коробки с барахлом из «Галер-стрит», – сказала я. – Если хочешь, переоденься.

– Похоже, у меня нет выхода.

Она стянула покрытый грязью свитер. Под ним оказался рыбацкий жилет. Она похлопала по нему. В сетчатых карманах лежали ее бумажник, телефон, ключи, паспорт.

– Я могу делать все, что угодно, – сказала она с улыбкой.

– Это точно.

– Пожалуйста, перешли это Би, – она засунула документы обратно в конверт. – Я знаю, это не для детей, но она справится. Пусть лучше ее сломает правда, чем ложь.

– Она не сломается, – сказала я.

– Я должна задать тебе один вопрос. Он ее трахает? Админшу, твою подружку, как ее?

– Су-Линь?

– Да. Су-Линь. Они с Элджи…

– Трудно сказать.

После этого я Бернадетт не видела.

Вернувшись к Су-Линь, я записала Кайла в «Орлиное гнездо».