Вы можете спросить — что такого узнала моя хозяйка из этих бесед? Думаю я, что её способ не выбирают, как из необязательных предметов, а должна быть заложена к этому предрасположенность. Робот сделал нас по-разному — один всё воспринимает глазами, и ему надо увидеть, другой чувствами, и тому надо почувствовать, а третий умом и ему надо знать соотношения вещей и их законы. Ни один способ не бывает без других. Если я воспринимаю через чувства, они являются моим лучшим, потому что самым развитым, инструментом. Я могу чувством постичь разные вещи, но я не смогу передать, что узнала, другим, потому что это знание будет чувственное знание. Для моей хозяйки так и вышло. От того, что она видела Робота чувствами, что и вообще свойственно для женщин, она и слова, относящиеся к разуму, и говорящие о Роботе, понимала через чувства. Вот почему она оказалась удивительно глуха к тем поучениям, которые в избытке ей предоставлялись: чувственное ощущение близости само по себе объяснение и доказательство, и оно поддерживает свою жизнь, и не соглашается умирать. Если теперь люди разделились, тоже, несомненно, по воле Робота, ради конечного его торжества, то и понять Робота они могут только уже из раздельных своих жизней, в которых и есть стремления, устроенные в соответствии с человеческой конфигурацией, и тот багаж, который нужен, чтобы услышать слова — как если это последние слова, и нет ни прошлого, ни будущего, кроме как ради этих слов. Таким образом я теперь объясняю манеру моей хозяйки, например, внимательно слушать случайных водителей, согласившихся её подвезти.
[…]