Куда Уехал Цирк. Дорога-3 (СИ)

- Хозяин? - Федор смерил мужчину взглядом, тот явно специально не спешился, чтобы смотреть свысока. Но высокий старик, оставшись стоять на пороге фургона, смотрел ему прямо в глаза, что весьма злило всадника. - А мы знаем, что здесь заправляет хозяйка, - это слово Федор выделил особо. - Миссис Флора Прайс, и разговаривать будем только с ней.

Громила попытался выхватить пистолет, но его остановил нарастающий топот копыт. Он обернулся, и его лицо мгновенно стало слащаво-добродушным, а вот эмоции полыхнули нешуточной ненавистью. Лошадь остановили умелой рукой. Из средства передвижения легко выпрыгнула, практически не коснувшись ступеней, молодая женщина. Если бы ходоки встретили ее в родном мире, то приняли бы девушку за спорсменку. Высокая крепко сбитая, без излишних форм, но все при ней. По прямой осанке, уверенным движениям было понятно, что она тут хозяйка. Назвать ее чернокожей, было бы большим преувеличением. В довольно тонких чертах лица и коже цвета молочного шоколада явно просматривалась очень приличная примесь белой крови.

Одета женщина в темно-синюю юбку-брюки, длинную легкую куртку того же цвета, практически мужского кроя, из-под которой виднелась светлая блузка с высоким воротом. Голова повязана пестрым подобием чалмы, которая полностью скрывала волосы

- О, еще одна из породы отрывательниц хоботов! - съязвил Ник.

Верзила, поспешно спрыгнувший с коня, потянулся приобнять прибывшую за плечи. Но она лишь холодно мазнула по нему взглядом, пройдя мимо, и поинтересовалась, почему-то у Федора:

- Что здесь происходит?

Федор Артемьевич уже успел, откинув ступени, спуститься на землю и галантно поклонился, приподняв котелок.

- Миссис Прайс, разрешите выразить наше восхищение, - женщина напряглась, мужик набычился. - Несравненный вкус выделываемых вами сыров поразил нас в самое сердце!

- А я всегда думал, что это радость для желудка... - поделился своим мироощущением Оле.

- У Федора, однако, оригинальное строение тела...

- Даю-успра-уку. Вкусовые реце-упторы находятся исключительно на яз-уыке. Желудок и сердце ими не распола-угают.

- Неучи!

- Настолько, что мы не поленились сделать крюк, - продолжал разливаться соловьем шталмейстер, - в надежде закупиться вашими сырами в дорогу!

- Ну, оно, канешно, бешеной собаке тридцать миль и не крюк...

- Какие мелочи!

- Можно подумать мы фургоны плечом впереди себя толкали!

- Да что ты их слушаешь?! - влез верзила и опять попытался ухватить даму в объятья, явно стараясь показать всем свое положение. Но она опять ловко избежала захвата, вовремя шагнув вперед, при этом никак не отреагировав на реплику. - Все циркачи нищие воры!

- Можно я его прибью? - заныла Марья. - И всех остальных, кто еще скажет о нищих и ворах...

- И тех, кто назовет нас прос... жрицами любви! - подключилась к просьбе Эни.

- Не, нельзя, - на полном серьезе запретил Ло и поясни. - Вам то что, а мы могилы копать замахаемся...

Между тем хозяйка «Черного барсука» осмотрела внимательно караван и приказала младшему ковбою открыть ворота и показать, где можно поставить фургоны. Вынула повод из руки не ожидавшего такой подлянки верзилы и одним махом взлетела на жеребца. Все оценили как сноровку, так и стать. Этот конь был создан именно для этой женщины! Уже сидя верхом, миссис Джонс пригласила руководящий состав на вечернее чаепитие. В ответ ее пригласили на ужин, до чаепития. Цирковые, не обращая внимания на матерящегося мужика, забирающегося в двуколку, тронули фургоны за молодым пареньком.

- Марь, - Кианг вытирал слезы, отсмеявшись, - как вы терпите и не смеетесь, постоянно слушая такие шуточки?

- О, Киа, годами долгой и упорной тренировки, начиная со студенческой скамьи, - протянула Марья. - И строгим запретом от Ло. Глаза-то все равно смеются, так что на людях стараемся не балагурить.

- Вот, вот! И напоминаю еще раз: на людях болтать НИЗЯЯЯ! - Марья на вводную от командира только развела руками, и они с Киангом опять рассмеялись.