Куда уж хуже?

А я не знал, что у него вообще есть друзья, — ответил Дортмун­дер и вошел в офис, унылое, обшитое серыми панелями помещение, где за столом сидела угрюмая женщина с лошадиным лицом.

Привет, Харриет, — поздоровался Дортмундер.

Зазвонил телефон.

Женщина оторвала руки от пишущей машинки. Правой она показала указательный палец Дортмундеру (это означало, что уделит ему внимание через минуту), а левой сняла трубку.

«Подержанные легковушки Максимилиана». Мисс Кэро­лайн у телефона. — Она немного послушала, потом поинтересо­валась. — Значит, вы заложили бомбу? Где? Мы должны угадать? А когда? Что вы, что вы, я понимаю, что это не шутки.

Дортмундер отошел к двери. В комнату тем временем про­скользнул юнец, который криво усмехнулся и уселся за малень­ким столиком в углу.

Харриет продолжала разговор:

О, вчера вечером? После того, как мы закрылись? Вы пере­лезли через забор? А как же собаки? Надеюсь, вы были доста­точно предусмотрительны, чтобы подсыпать снотворное в их поилку? — Она рассмеялась и повесила трубку. — Привет, Джон.

Неудовлетворенный клиент? — Дортмундер кивнул на телефон.

Они все неудовлетворенные, Джон. Иначе зачем бы они при­ходили сюда. А потом раздаются звонки с угрозами про бомбы.

Дортмундер указал в сторону стоянки с подержанными маши­нами и поинтересовался:

- А ты уверена, что это просто угрозы?

- Там все в порядке, Джон.

Дортмундеру, похоже, понравилось жестикулировать. На этот раз он ткнул пальцем в затихшего в углу Питера Пэна:

- Я вижу, вы завели домашнего питомца.

- Это мой племянник. — Харриет сделала акцент на последнее слово. — Вы уже познакомились?

Да. Макс на месте?

Как всегда, — она снова подняла трубку, нажала на кнопку селектора и сообщила. — Макс, Джон Д. здесь.

Затем она улыбнулась Дортмундеру и, начав печатать, сказала:

Он сейчас выйдет.

И действительно, открылась внутренняя дверь, и появился Максимилиан собственной персоной — высокий старик с тяже­лой челюстью и редкими седыми волосами. Из-под темного рас­стегнутого жилета виднелась белая рубашка, вся в пятнах из-за постоянного общения с подержанными автомобилями. В течение долгого времени Макс курил сигары, и даже теперь, когда он бро­сил это занятие, то продолжал выглядеть как завзятый куриль­щик: призрак сигары, казалось, неотступно сопровождает его. Пожевав в уголке рта несуществующую сигару, он осмотрелся, затем уставился на Дортмундера и произнес:

Надо же, а я думал, ко мне пожаловал сам Джон Д. Рокфеллер.

Он умер, — просветил его Дортмундер.

Серьезно? Ну вот, рухнули мои надежды заработать пару баксов. Что тебе нужно?

Я оставил здесь тачку прошлой ночью.

А, эту. — Макс печально покачал головой, словно доктор, собирающийся сообщить семье печальные новости. — Очень жаль. Симпатичная тачка, но ты обратил внимание, как она дер­гается при езде?

- Нет.

Ребята в гараже, конечно, постараются что-нибудь сделать, но это будет сложно.

Дортмундер ждал.

Только ради нашей старой дружбы, — вздохнул Макс, — я, так и быть, возьму ее у тебя.

Не стоит, Макс.

- Что?

Не хочу создавать тебе проблемы, прикрываясь нашей друж­бой. — (Харриет бросила печатать и с любопытством стала при­слушиваться). — Я буду потом об этом сожалеть. Давай я заберу ее и с извинениями верну владельцу.

О чем ты говоришь? Я уверен, что мои ребята починят ее.

Это всегда будет стоять между нами, Макс. Это будет на моей совести. Просто верни мне ключи, и я навсегда уведу эту тачку из твоей жизни.

Джон, что с тобой? — Макс нахмурился. — Ты торгуешься?

Вовсе нет, Макс. Просто мне очень жаль, что я взвалил на тебя эту проблему.

Джон, — в голосе Макса проскользнула нотка отчаяния, — возможно, эта тачка чего-то и стоит,

Я понимаю — на запчасти. Я найду парня, который разберет ее и, возможно, смогу заработать на этом хоть пару баксов. Ключи у Харриет?

Макс отступил на несколько шагов, оглядел Дортмундера с ног до головы, решил, что лучше сменить тему, и спросил:

Как тебе погода?

Идеальная для урожая зерновых, — поделился Дортмундер и повторил. — Ключи у Харриет?

Ты уже познакомился с ее племянником?

Да. Так ключи у него?

Я дам тебе за тачку тысячу двести!

Дортмундер, который планировал выручить не более пятисот долларов, грустно произнес:

Не понимаю, как я смогу обмануть тебя, Макс.

Губы Макса непрерывно дергались, жуя призрачную сигару.

Тысяча триста пятьдесят, и ни цента больше!

Ну если ты так настаиваешь, Макс, — развел руками Дор­тмундер.

Макс с ненавистью посмотрел на него и процедил:

Никуда не уходи.

Я буду здесь, — заверил Дортмундер.

Макс вернулся в свой кабинет, Харриет продолжила печатать, а племянник открыл номер «Популярной механики».

Харриет, не могла бы ты вызвать мне такси? — попросил Дортмундер.

- Сам себе вызывай, — пробурчал под нос племянник.

Конечно, Джон, — кивнула Харриет.

Пока она звонила, вернулся Макс со старым конвертом из-под телефонного счета, набитом наличными, который ом сунул в руку Дортмундера со словами: